Реквием по шестой роте.
К ночи перестрелка сменилась плотным духовским обстрелом. Пунктиры трассеров сложились в какую-то сумасшедшую графику красно–желто–синих ломаных линий, росчерков и стрел. Пули шипели над головой, лопались о камни, хлестко чмокали по грязи. В частую дробь очередей стали то и дело вплетаться разрывы мин и гранат. Не соврал «дух» – весь вечер десантники действительно дрались лишь с передовым отрядом, и вот теперь к боевикам подходили основные силы.
- Эй, командир! – услышал комбат в наушниках знакомый насмешливый голос Идриса – так назвался чеченец. – Тэбе не жарко там? Видыш, я слов на вэтэр не бросаю. На каждого твоего сопляка тэпэр по двадцать наших лучших воинов. Но нам нэ нужны ваши жизны. Забирай своих цыплят и уходы. Командир, ты же умный мужик, сам видыш у вас нет не одного шанса! Вы и часа не продержитес. Мы смэтем вас, диш ты бля! Ночью к вам ныкто не прыдет. И летчики ваши спят. Спасай своих солдат, уходы с дороги!
…Он был прав, этот Идрис. Превосходство боевиков было полным. На каждого десантника приходилось уже по полтора десятка «чехов». А «духи» все подходили. К тому же у боевиков минометы, десятки пулеметов и гранатометов, а у десантников только восемь «граников» с носимым боекомплектом гранат, да десятка два «мух».
Никто не ждал здесь такой огромной банды боевиков. Разведка докладывала о разрозненных мелких группах в десять – пятнадцать человек, прорывающихся к равнине. Только к утру на подготовленный уже опорный пункт должна была подойти техника и артиллерия. Ошиблась разведка…
Еще можно было отойти. Оставить заслон, обложиться минами, растяжками. Пробиться к реке и по руслу выйти к своим. В темноте «чехи» не решаться преследовать. Но тогда эта банда к утру вырвется из кольца. За семь часов, оставшихся до рассвета, они пройдут километров тридцать. Выйдут в лесистое предгорье, и там их уже будет не достать…
Комбат посмотрел на офицеров, сидевших на корточках вокруг него в мелком, полувыкопанном окопчике. Нормально закрепиться на высотке, окопаться, обложиться заграждениями десантники не успели. Выкатившийся на них в сумерках отряд боевиков не дал времени организовать полноценную оборону.
- «Духи» обещают дать коридор. Время им дорого. Хотят к рассвету быть в предгорье, а там и до Шали рукой подать. Мы тут у них как кость в горле.
Выворачивая душу, завыла падающая из зенита мина. Все инстинктивно пригнулись. Ахнул близкий разрыв, густо забросав всех вывороченной землей. Кисло пахнуло сгоревшим толом.
- Пристрелялись, суки! – выругался ротный. – Что с помощью?
- До наших передков - километров десять. За спиной только трасса и гарнизоны по селам. По трассе должна была вечером на Ведено выйти колонна ментов, но связи с ними нет. Наши смогут подойти только к утру. Артиллерия огнем поддержит, но если духи подойдут слишком близко, то сами понимаете. Авиация работать не сможет – ночь, туман. Так что будем делать, славяне?
… Комбат знал ответ. Знал, что скажут его офицеры. Знал, но хотел услышать эти слова, укрепиться ими, успокоить душевную смуту. Ведь вокруг него дрались его солдаты. Молодые пацаны, они доверили ему свои жизни, верили в него, верили в мудрость и удачу своих командиров. Они хотели жить, любили жизнь. И ответственность за них неимоверным грузом давила сердце. Он знал, что в этом бою до утра доживут немногие…
- Надо держаться, сколько сможем! - ответил за всех ротный.
- Надо держать их, – эхом отозвался командир разведчиков.
- Будем держаться! – подытожил комбат. – А если совсем припрут, вызовем на себя артиллерию и те, кто уцелеет, пусть пробиваются к реке.
Решение было принято. И неожиданно стало легко на душе. Комбат прошел много войн. Вышел живым из многих переделок. Выиграл десятки боев. Воевал жестко, расчетливо. Он верил в свою счастливую судьбу, в удачу. И они не оставляли его. Но сейчас он ясно понимал, что уцелеть, остаться в живых на этой высоте - не судьба…
Больше не было «вчера» или «завтра» - оставалось только «здесь» и «сейчас». И эта цельность давала какую-то странную свободу. Он больше не был ни сыном, ни мужем, ни отцом. Все это осталось где-то там, далеко за этой проклятой высотой. Осталось тем, кто прорвется сюда к ним, кто вынесет их отсюда, кто вернется домой и будет жить за них, оставшихся в этом бесконечном «сегодня». Теперь он был только воином.
А в жизни воина бывает миг, когда война из тяжелой, страшной работы становится просто принятием смерти…
* * *
-По местам, мужики! – скомандовал комбат. – И пусть каждый выполнит свой долг до конца.
…В третью атаку они уже просто пошли волнами. В полный рост, не пригибаясь. Их гнало безжалостное время. Шел второй час ночи.
- Аллах акбар! – ревели сотни глоток. Серый вал накатывался на позиции роты. Трещали, захлебываясь злобой автоматы. Ухали разрывы. Но рота не отвечала. Десантники ждали, когда боевики подойдут в упор. Слишком мало оставалось патронов, чтобы тратить их впустую.
- Аллах акбар, - накатывалось на высоту. И вот, когда уже людской вал был готов захлестнуть вершину, окопы густо ощерились огнем. Кинжальный огонь был страшен. Очереди буквально выкашивали нападавших, рвали, распинали на камнях тела. Опустошали цепи. Под ноги уцелевшим полетели чугунные шары гранат. Все утонуло в грохоте разрывов. И «чехи» не выдержали. Цепи остановились, залегли и, не находя укрытия от пуль, поползли вниз к подножью, к спасительной тьме густого кустарника, оставляя на склоне десятки мертвых и корчащихся в агонии тел.
А на позиции десантников вновь обрушились мины. Воздух взорвался огнем. Всюду царила смерть. Одна из мин попала в пулеметное гнездо, разметав в клочья расчет. К пулемету бросился сержант разведчик, но очередная мина изрубила осколками и его. Спрятаться от смерти было негде. Мины падали из черного ночного зенита как рок, как проклятье. И каждый, вжавшись в камни, молил лишь об одном: чтобы следующая была не его…
В куцем окопчике раненые, не обращая внимания на обстрел, торопливо набивали магазины патронами. Один, в промокших черной кровью бинтах, наощупь находил разбросанные по брезенту плащ-накидки бумажные пачки патронов, рвал их и точными, быстрыми движениями загонял острые «клыки» патронов в магазин. Второй, с перебитой пулей правой рукой, прижимая ее для устойчивости к животу, пальцами левой неуклюже забивал патроны. Третий, с прострелянной, перетянутой жгутом ногой специальным ножом распарывал очередной патронный «цинк».
Ахнул близкий разрыв. Осколок мины словно бритвой срезал два пальца на руке открывавшего цинк бойца. Брызнула кровь. Раненый охнул, потянулся в карман за бинтом, но вдруг обмяк и опрокинулся назад. Следующий осколок пронзил сердце, и отлетела солдатская душа…
А санитары подтаскивали к окопчику очередных раненых. Одного с серым землистым лицом, пузырящегося кровавой слюной в промедоловом дурмане, другого с оторванной по локоть левой рукой.
- Не возьмут, гады! Не сдамся! - рычал он. В правой руке у него была зажата граната. Пусть подходят, суки! …лять! Увидят, как десантура умирает!
Его стащили в окопчик.
- Если что, прижимайтесь, братки, ко мне! – прохрипел он лежавшим и сидевшим во круг него раненым. – Живыми нас они хер возьмут!
Комбат был тоже ранен, но пуля прошла икру навылет и, наскоро перевязавшись, он продолжал руководить боем.
- Эх, командир! – ожила станция. – Мы с вами по-хорошему хотели. Но вы нэ понымаетэ. Что ж, тепэр пощады не проси. Мы будэм вас всех как баранов резат. На кусочки, слышишь. Здэс наш амир Хаттаб. Он приказал из твоей собачьей шкуры сделат ему пояс. И я мамой клянус, сдэлаю это!
Комбат поднес микрофон к губам:
- Послушай, свинья! С тобой говорит комбат воздушно-десантных войск России. Мы стояли, стоим и будем стоять на этой вершине. И пока мы живы, вам ее не взять. А что касается баранов – так их уже несколько сотен валяется на склонах. Некому собирать. А сколько еще будет – спроси у своего аллаха. Рассвет уже близок. Тебе нужна моя шкура? Приди и возьми, если ты такой смелый. А Хаттабу своему передай, что русские десантники не сдаются. Пусть это вспомнит, когда подыхать будет!
- Я иду к тебе!.. – взвизгнули было наушники, но комбат уже сорвал их с головы.
В окоп спрыгнул ротный.
- Ну, как у тебя?
- Плохо. Минометы, мать их!.. Двадцать убитых, вдвое больше раненых. Из них половина тяжелых. Все, кто может автомат держать – в строю. Но с боеприпасами – труба. По три магазина осталось на человека. У пэкаэмщиков по триста – пятьсот патронов. У «граников» на трубу по две гранаты и ручных полторы сотни. До утра никак не хватит.
- Аллах акбар! – донеслось с подножья высоты. Боевики пошли в очередную атаку...
* * *
…Только с пятой атаки, почти под утро «чехи» ворвалась на высоту. Уже давно навсегда уткнулся в землю лицом ротный, пал от пули снайпера лейтенант разведчик. На каждого из оставшихся в живых десантников осталось по полрожка патронов.
- Прощайте, братцы! – Николай из Смоленска перекрестился и, встав в полный рост, бросился на подбегавших боевиков. С пояса расстрелял остатки патронов, завалив нескольких «чехов». С размаху по самый ствол загнал штык в грудь набегавшего боевика и, поддев его словно сноп, швырнул в сторону распоротого, умирающего. Еще успел заметить как откуда-то сбоку, из-под руки выскочил зловонный дух. Крутанулся в его сторону, перехватил автомат как дубину и обрушил ее на голову боевика. Но как хрястнула раскалывающаяся черепная коробка, он уже не услышал. Длинная очередь в упор залила грудь горячим свинцом.
- Мужики, двум смертям не бывать, а одной не миновать! - крикнул оставшийся за ротного старший лейтенант. – В штыки! Пусть запомнят, суки, как десант умирает!
- Ура! – грозно грянуло над высотой.
- Аллах акбар! – ревели склоны.
Сержант-татарин метнулся в самую гущу боевиков. Там, вертясь волчком, расстрелял последний магазин. Коротко, точно ужалил штыком в грудь одного боевика, достал в шею второго. Третьему, набегавшему на него здоровому бородатому арабу, он вогнал штык в живот, но выдернуть его не успел. Араб дико завизжал, рухнул на колени и в предсмертном ужасе судорожно ухватился ладонями за ствол, не давая вытащить из себя лезвие штыка. Татарин изо всей силы рванул автомат на себя, но араб, словно приклеенный, хрипя потянулся за ним. Матерясь, татарин уперся ногой в грудь араба и, наконец, рывком скинул того со штыка. Но распрямиться не успел. Длинное узкое жало кинжала, пронзив лопатки, вышло из груди. И он удивленно, растерянно посмотрел вниз на торчащую из под сердца сталь, попытался вздохнуть, но земля вдруг ушла из-под ног. Он упал навзничь, глазами уткнувшись в черное беззвездное небо, куда казанским голубем плеснула солдатская душа.
Убивший его боевик, судя по кобуре «стечкина» на поясе – командир - коротко зло обтер кинжал о рукав куртки, и, перешагнув через мертвое тело, огляделся.
- Комбата мне живым взять! – рявкнул он охранявшим его нукерам. У ног хрипел, бился в агонии проткнутый штыком араб. Чечен поморщился. Потом взвел ударник «стечкина», приставил его к затылку араба.
- Аллах акбар! – коротко произнес он и нажал на спуск. Ахнул выстрел. Араб дернулся и обмяк.
Смерть эта на мгновение отвлекла внимание охраны, и в это время из полыхающей огнями очередей предрассветной хмари вырисовалась крепкая фигура. Охрана вскинула автоматы, но было поздно. Длинная очередь в упор разорвала командира. Сломала его пополам, и швырнула на тело убитого им араба.
- Идрис! – буквально взвыли боевики. Но сразу достать его убийцу не удалось. Он еще успел завалить бросившегося на него начальника охраны и хохла радиста. И только когда у него закончились патроны, чья-то очередь наконец достала уруса. Уже мертвого, его долго и остервенело рубили кинжалами, в бессильной ярости вымещая на бездыханном теле злобу и отчаяние. Но лейтенант всего этого уже не чувствовал. Душа его, свободная от смертной боли, в далеком от этой страшной высоты дому, склонилась над детской кроваткой, где вдруг безутешно заплакал во сне его сын.
- Аллах акбар! – радостно взревел боевик, запрыгнувший в окоп, где лежали раненые урусы. Рванул из-за пояса кинжал. – Сэйчас шашлык из вас нарэжем!
Казбек! Аслан!
И здесь до его слуха донесся до боли знакомый, страшный щелчок отлетающей от гранаты чеки. Подчиняясь инстинкту, он рванулся из окопчика, но чьи-то руки ухватили его за ноги, прижали к земле. И тогда он завизжал в смертном ужасе. «Раз, два, три…» – механически отсчитывало сознание. И мир утонул в испепеляющей вспышке. А в далеком Пскове, в обычной двухкомнатной хрущевке, вдруг надрывно завыл старый пудель, почувствовавший легкую, невесомую руку молодого хозяина…
- «Сотый», я «Стилет», боеприпасы кончились. Духи ворвались в траншеи. Весь огонь на меня! Повторяю, весь огонь на меня! Прощайте, мужики! Слава России!
Комбат бросил трубку на бруствер. Потом, не торопясь, расстрелял станцию. На дне окопа догорали радиотаблицы и карты.
Потом - подпустил набегавших боевиков поближе и короткими точными очередями начал распинать их на камнях.
- Эй, собаки, я комбат вэдэвэ! Попробуйте меня взять, псы! – крикнул он отвлекая, вытягивая на себя боевиков. Давая хоть какой-то шанс тем немногим уцелевшим, кого еще не нашли, не достали «чехи». Он отстреливался. А сам про себя считал: «…двадцать пять, двадцать шесть, двадцать семь… Ну когда же, когда? …Тридцать, тридцать один…» Первая пуля попала комбату в правое плечо, и он выронил автомат. Но тотчас подхватил его вновь и, кривясь от боли, уже не прицельно дал очередь. Вторая пуля попала в левый бок. Третья пронзила сердце. И уже умирая, он гаснущим сознанием успел услышать знакомый шелест подлетающих снарядов. И улыбнулся холодеющими губами.
А потом душа русского комбата тихо летела ввысь. На Божий суд, где ему предстояло по-солдатски мужественно ответить праведникам, за что он бился и за что принял смерть. И душа его не боялась этого суда.
…А по руслу реки, шатаясь от усталости и ран отходили, его уцелевшие солдаты. Шестеро из девяноста… [Ответ]

Какими они были, наши ребята.
Восьмерых десантников, погибших под Улус-Кертом, отпевали в Свято-Троицком кафедральном соборе Псковского кремля. Всю ночь священники, сменяя друг друга, молились за души усопших.
Почести, которые им оказали, могли быть гораздо более высокими. И траур можно было объявить не только в Псковской области, но и по всей стране. Погибшие заслужили эту честь. Много было сказано в эти дни красивых слов политиками, маршалами, поэтами. Но разве могут они сравниться со словами вдовы Героя Алексея Владимировича Воробьева Людмилы, прозвучавшие на всю страну: "Я хочу, чтобы Алеша знал, что его сына я воспитывала таким же, как он..."
О каждом из них можно говорить много. Вот лишь несколько примеров.
Когда бой перерос в рукопашную схватку, командир батальона подполковник Марк Николаевич Евтюхин, понимая, что силы неравны, передал в эфир последние слова: "Принимаю огонь артиллерии на себя". В Чечню вместе со своим батальоном гвардии подполковник Евтюхин прибыл 31 января 2000 года. Сразу же приступил к выполнению задач по уничтожению незаконных бандформирований. Уже 9 февраля батальон получил первое боевое крещение. Выдвигаясь колонной в район населенного пункта Дышне-Ведено, подразделение батальона наткнулось на засаду боевиков. Быстро сориентировавшись в сложившейся обстановке, командир в короткие сроки грамотно сумел организовать оборону. Замысел боевиков был сорван. В ходе завязавшегося боя десантниками было уничтожено до 30 боевиков и две автомашины. 29 февраля гвардии подполковник Евтюхин получил задачу осуществить выход шестой роты с подразделениями усиления для занятия высот 776.0 и 705.6. В ходе выдвижения разведдозором была обнаружена группа боевиков, численностью до 40 человек. В завязавшейся схватке командир батальона принял решение занять выгодный рубеж и организовать оборону, чтобы не дать возможности прорваться прибывающему к боевикам подкреплению из Аргунского ущелья. Под шквальным огнем бандитов гвардии подполковник Евтюхин организовал оборону на высоте с отметкой 776.0 и лично руководил боем, постоянно находясь на самых опасных направлениях.
Подтянув дополнительные силы и создав численный перевес в живой силе, боевики увеличили интенсивность огня с двух направлений. Под ураганным огнем бандитов командир батальона сумел осуществить отход разведдозора к ротному опорному пункту. Лично руководя отходом, гвардии подполковник Евтюхин получил многочисленные ранения, но продолжал командовать подчиненными. Неся большие потери, бандиты осуществляли одну атаку за другой. Сам Хаттаб собирал боевиков и безудержно бросал их на боевые порядки роты. В ночь на первое марта боевики предприняли штурм опорного пункта уже с трех сторон. Но благодаря мужеству десантников и тому, что истекавший кровью комбат грамотно управлял боем попытка окружения была сорвана. Утром 1 марта, собрав новые силы, боевики предприняли очередной штурм опорного пункта роты. Без стрельбы, с криками "Аллах Акбар", невзирая на огромные потери, они лавиной двинулись на оборонявшихся десантников. Бой перерос в рукопашную схватку. Видя, что силы боевиков превосходят во много раз силы обороняющихся, гвардии подполковник Евтюхин успел по радиостанции вызвать огонь артиллерии на себя. Это были последние слова мужественного комбата. Гвардии подполковник Евтюхин погиб, до конца выполнив свой долг. Дорого заплатили боевики за смерть отважного командира - на поле боя нашли свою могилу более 400 боевиков. А прорваться из Аргунского ущелья банда Хаттаба так и не смогла.
За мужество и героизм, проявленные в боях с террористами на территории Северо-Кавказского региона, гвардии подполковник Евтюхин Марк Николаевич представлен к званию Героя России (посмертно).
Ефрейтор Александр Владиславович Лебедев… Погибли его товарищи, патронов осталось немного. Бандиты, окружившие его, предлагали сдаться, но отважный гвардеец отвечал огнем. Кончились патроны, Лебедев отбивался от врагов ручными гранатами. Зажав в руке последнюю гранату, он бросился в гущу бандитов, взорвав себя вместе с ними.
Лейтенант Дмитрий Сергеевич Кожемякин командовал разведчиками на восточном скате высоты. Прикрывал фланг шестой роты. Разведчики отбили четыре лавинные атаки боевиков. Последняя атака оказалась последней и для лейтенанта. Уже раненый Кожемякин вытащил из под пуль раненого разведчика, прикрыл его собой и погиб.
Заместитель командира роты по воспитательной работе старший лейтенант Алексей Воробьев погиб вместе со своими солдатами. Первый раз он прибыл на чеченскую войну в составе сводного подразделения. А когда через несколько месяцев им на замену приехала его родная разведрота, он, как настоящий офицер, принял решение остаться со своими подчиненными. Он учил своих солдат, воспитывал, он их вел в бой, воодушевляя своим примером: делай, как я! И они делали, ни один боец не дрогнул в бою. Когда наши подразделения после боя поднялись на высоту, то увидели ее склоны, усеянные трупами боевиков.
Алексей Воробьев вернулся на родину в цинковом гробу. Безутешно горе семьи. Но когда смотришь на вдову Людмилу, кажется, что даже она готова заменить мужа в боевых порядках гвардейцев: мужественный, волевой взгляд, решимость в суждениях и оценках всего происшедшего. "Нашего сына я воспитаю достойно. Он будет таким же, как его отец", - говорит она. В этом и память о любимом, и гордость за его короткую, но яркую жизнь. А годовалый Артемка узнает о своем отце только из рассказов мамы, бабушки и дяди Сережи, тоже офицера-десантника 104-го гвардейского. Сергей Воробьев служит в этом же полку командиром роты. На чеченской войне братья встретились на блокпосту под Сельминтаузеном за три дня до трагедии. Перекинулись парой слов, обнялись и разбежались. Не было никакого предчувствия, что видятся они в последний раз...
Гвардии младший сержант Владимир Швецов жил обыкновенно, как многие мальчишки: учился средне, но никогда он не хулиганил, не грубил. С детства хотел быть десантником, хотя ростом не вышел. Однако по призыву в ВДВ не попал, а стал пограничником. Но и там с детской мечтой не расстался. Наоборот, окреп, "накачался" и после демобилизации пошел служить в ВДВ по контракту. Перед отправкой в Чечню Владимир пришел к отцу вместе со светловолосым парнем Сашей Лебедевым и сказал: "Мы решили ехать". И вот теперь они оба лежат рядом. Володя и Саша. Родителям предлагали похоронить ребят в могилах их предков. Но те отказались. "Они вместе воевали, вместе погибали. Пусть и лежат теперь вместе", - сказали их отцы.
В управлении командующего Воздушно-десантных войск России хранится боевой рапорт. "Гвардии сержант Швецов Владимир Александрович закрыл собой своего тяжелораненого товарища и погиб". Раненый, обвязавшись гранатами, бросился в самую гущу нападавших бандитов и подорвался вместе с ними. Это был как раз Саша Лебедев... Гвардии ефрейтор Лебедев Александр Владиславович. Простой деревенский парень, выросший на Псковщине.
Гвардии рядовой Михаил Травин - самый молодой из пятерых, похороненных на псковском кладбище в Орлецах. С детства Миша в войска ВДВ не стремился. Его всегда влекла техника. После школы пошел учиться на автомеханика и мечтал стать шофером автобуса. Когда его призвали на службу, он выразил желание стать водителем какой-нибудь мощной военной техники. Просьбу парня поначалу удовлетворили, он начал службу в военно-технических войсках, готовился к переброске куда-то на север. Но вместо этого его вдруг направили в родной Псков для пополнения полка, отправлявшегося в Чечню. На могиле Михаила Травина цветная фотография. Точно такую же фотографию Миши показали и телерепортеры, побывав после боя на высоте 776.0. Ее обнаружили в кармане погибшего воина. Мать, увидев по телевизору этот снимок, лишилась чувств. Так она узнала еще до официального сообщения, что ее сын погиб... В том страшном для нее телерепортаже промелькнула найденная на высоте железяка, на которой было нацарапано слово "мама". До сих пор мать Михаила Травина считает, что это было последнее и единственное письмо от сына из Чечни…
Александром в честь Суворова майора Доставалова назвал отец - кадровый военный. Так что с детства профессия Саши была предопределена. В Рязанское десантное училище он поступил, отслужив армию. И никогда потом ни разу не пожалел, что выбрал ВДВ.
Он побывал во многих "горячих" точках, а жене каждый раз говорил, что едет на учение. Она узнавала, где был муж, когда тот получал очередную награду. Плакала, укоряла. Но долго обижаться на него было невозможно. И бесполезно было спрашивать: ну почему посылают опять тебя? Она знала, что он ответит: "Помнишь, какой девиз десантников: никто, кроме нас!" Под словом "нас" он прежде всего подразумевал себя. Даже когда родилась их дочка Полина, Саша был в далекой Киргизии. Жена Оля плакалась подружкам: "Выписываюсь из роддома словно мать-одиночка". А Саша успел прилететь и притащил большую ярко-оранжевую коляску: "Чтобы жизнь доченьки была яркой!"… Гвардии майор Доставалов Александр Васильевич, заместитель командира батальона, с группой десантников сумел прорваться к окруженной роте. Помог вывести раненых из-под обстрела, а сам снова вернулся, чтобы поддержать своего командира и товарища.. [Ответ]

о Патриотизме в России: На днях мои друзья-афганцы побывали проездом в Тюмени. Я настоятельно им порекомендовал обязательно найти "афганский" мемориал, который произвел на меня сильное впечатление.
Ребята памятник нашли, посетили, выходя из скверика к машине наткнулись на группу ребят лет 12-14 и будучи под впечатлением от увиденного мимоходом решили пообщаться с молодежью ...
- Пацаны, а вы тут рядом живете?
- Ага.
- А что это за памятник знаете?
- ... Ну это ... типа ...
- Это афганцам памятник!!! А про войну в Афганистане слышали???
- А ... Ну там америкосы моджахедов мочат!!!
- ... (хорошо, что машина была рядом, никто из детей не пострадал!)
А потом сидя на моей кухне, запивая рассказ от поездки водкой, мужики скрипели зубами, и в глазах вопрос как в песне "НУ РАЗВЕ ЭТО БЫЛО ЗРЯ???" [Ответ]

а может они герои?
Изображения
  [Ответ]

Герои или Убийцы?
Изображения
    [Ответ]

ПРОКЛЯТЫ И ЗАБЫТЫ!!!
Изображения
  [Ответ]

вот методы """работы"""" мамедов....я вначале вложил фото, но потом скрыл, не для слабонервных :
http://www.ljplus.ru/img/b/o/botter/koepfe_minutka.jpg [Ответ]

Жлеаю вам мирного неба, спокойного сна, хотелось бы, чтобы некоторые хотябы немного поняли, что было там с нами, теми, кто "отдыхал на курортах Кавказа" !!! [Ответ]

snaiper-shali, может хватит.. ваша психика уже сломана а вы всё накручиваете.. забудьте это как страшный сон, в этой жизни нет героев и побеждёных.. мы люди ани звери...
да и главное забудь и станет легче [Ответ]

snaiper-shali, не рви тельник! Всё нормально! Есть такие слова: присяга и честь! Ты остался верен им, а значит, сделал всё правильно, и земной поклон тебе за это, честно, без понтов!
"Делай, что должен - свершится, что суждено!"
(С), Марк Аврелий. [Ответ]

Сообщение от snaiper-shali:
хотелось бы, чтобы некоторые хотябы немного поняли, что было там с нами, теми, кто "отдыхал на курортах Кавказа" !!!

Да никто нас не поймет, мы которые были там, видим теперь все по другому, любая война ломает человека, кого-то больше, кого-то меньше.

Хочется сказать тем советчикам, которые советуют, забыть это как страшный сон, пусть они мне покажут хоть одного человека, который забыл, я ему памятник поставлю. Я лично не могу забыть своих погибших товарищей и друзей, я не могу забыть как наше руководство, в прямом смысле подставляло нас, не могу забыть, как мне молодому, не видившему жизнь, было страшно, когда был в окружении, когда нас расстреливали в упор, а в наушниках, только и слышали, держаться, помощь идет, так она и шла 3 суток, так мы и держались 3 суток, только из 50 человек нас осталось 28, я не могу этого забыть.
Вы не поймете, как обидно и больно, видить в оптическом прицеле, довльную и сытую морду, когонибудь Ивана, именно Ивана, который убивает своих же ради денег.
Ребят, не стоит к нам относиться как к психам, мы такие же люди как и вы, только разница в том, что мы были на войне, а вы нет. [Ответ]

Adept, забудьте это как страшный сон----если бы я спал, другое дело ,но я не спал. Психика Сломлена???? да пофиг! у меня до сих пор, шрам на ноге ноет, руки трясутся(Бывает), да и на голове след от осколка. во время контакта, одному бойцу перебило ноги, ползет и орет, орет так, что я до сих пор слышу....Кто-то говорит ,что мы злые? просто на нас насрали там и тут, и говорят ,что первая ходка была фуфло. нахрена ж мы на брюхах ползали? в этой жизни нет героев и побеждёных----для меня герои мои кореша ,которые остались вечно молодыми. и мы сделали мамедов!!!!!!!!!!!!!!!! хотя сегодня говорят, что они нас сделали, МОР ПЕХИ СДЕЛАЛИ ВСЕХ мамедов!!!!! Там где мы, там - победа!!!! [Ответ]

Ветераны, Афганской ,чеченской. выгружайте сюда все фото, ссылки, истории. [Ответ]

бои за "Ослинные Уши"
Сергей молодой энергичный командир, со своими достоинствами и недостатками.
Но, несомненно, офицер с большой буквы, человек чести.
К 13 августа 1999года уже его вторая рота его батальона (1/108) и приданная 7дшр 247дшп сидели в горах.
Группировкой командовал полковник Павлов,- заместитель командира 7 ВДД.
Сергею была поставлена задача с утра 13.08.99 возглавить усиленную 1пдр с разведывательным взводом и к 7.00 захватить топографический гребень высоты, в дальнейшем к 12.00 последовательно захватить всю высоту и организовать круговую оборону.
На высоту вышли без проблем, но дальше разведвзвод столкнулсяс лоб-в лоб с противником выдвигающимся на позиции. У нас появились первые убитые и раненые. Сразу завязался бой. У чеченцев была подготовленная оборона с ходами сообщения на вершине, наши войска поднимались по голой горе. Комбат организовал круговую оборону, хотя был ранен в первые минуты боя. Также сразу был тяжело ранен арткорректировщик и командир 1пдр - Сергеев. У чеченце в подошли резервы, начали обходитьс флангов. Там они впервые применили стрельбу залпом из подствольных гранатометов и стрельбуиз РПГ-7 над боевыми порядками для поражения живой силы осколками(этими способами мы в последствии с успехом пользовались). Сразу была выведена из строя радиостанция с "Арбалетом", связь держали в открытом режиме, но духи постоянно ее гасили, несмотря на неоднократные переходы на запасные частоты.
Сергей был еще был дважды ранен, но продолжал управлять боем. У роты были на исходе боеприпасы, было принято решение подать наверх боеприпасы вертолетом и на месте разобраться с обстановкой о восстановить кодированную связь. Группу возглавил замкомбат - Цеев. Невероятный героизм проявили летчики, но вертолет садился между разрывами гранат. Как только наша группа была высажена,комбат был ранен очередной раз, уже смертельно.Без высоких слов , Сергей управлял боем до последнего дыхания. Он герой и пример для подражания потомкам.
Цеев доложил обстановку и командованием было принято решение отвести войска под прикрытием огня артиллерии.
Костина вынес на себе замкомбат Цеев, за это и стал героем России.
Н а следующий день высота была взята, уже под командованием Олега Рыбалко,также человек необычайной смелости и отваги.
К сожалению из-за превосходства сил противника мы ее вынуждены были ее оставить.(Как потом стало известно против нас воевали две банды Басаева и Хатаба общей численностью до 3000человек, много наемников, включая негров и арабов, чьи трупы духи оставляли, предварительно отрезав им головы). Затем было принято решение обойти гору Алилен и выйти к Верхнему Годабери.
Оттуда огонь по позиция боевиков велся полупрямой наводкой и духи были вынуждены были бросить все и бежатьс территории Ботлихского района. Но если бы они знали, что им противостояли 500 десантников, включая водителей и поваров, которые тоже были брошены в бой для восполнения потерь. По информации разведки духи только за день 13 августа вывезлив чечню 11 камазов с трупами.
Буквально через несколько дней полыхнулов другом месте Дагестана - Карамахи- Чабанмахи. Но мы еще не знали, что началась вторая чеченская война. жаль что мало кому об этом бое известно. Что поделаешь - бои местного значения! [Ответ]

Ползёт мой броник весь в пыли
И цель близка, вон там вдали
Стоит мой батальон
-
Ещё чучуть, ещё рывок
Запёкся кровью, весь висок
И старшина прострелен в бок
Мы недались вам гады
-
Мы уходили на восток
Была расстреляна колонна
Зажали духи нас в тиски
Долбили «мухи» и «шмели»
И разлетались на куски машины
-
Горели бэтэр и Урал
И старшина мой закричал
Что духи прут, что нам - хана
И вдруг замолк мой старшина
Его броня подбита

Остались там под Ведено в кровавой каше

А там в горах лежат друзья
Забыть их лица на полдня
Чтоб доползла моя броня.

И по дороге на восток моя броня пылится.
Изображения
  [Ответ]

Чёрный Дембель, и земной поклон тебе за это, честно, без понтов!---Да ллллладно, кому тож нужно было это все делать...Хе [Ответ]

Сообщение от :
служил честно- звезд с неба не хватал- перед начальством не выслуживался, поэтому генералом не стал- погиб на Кавказе..."Гусарская баллада"

............................................ [Ответ]

Сообщение от snaiper-shali:
найти новых друзей---сложновато мне в этом. да и нет у меня друзей. на нормальную работу???
жить мирно---ну да, возможно. просто наверное мне специалисты не помогут. я слышал братки были на реабелитации, безрезультатно. понимаешь ,я вроде и на Родине, но с войны я не вернулся......да и непоймешь ты....

Ты не прав, Снайпер,есть у тебя и друзья и единомышленники,есть,которые тебя прекрасно понимают.Не рви остатки нервов на бесполезные споры с разными уродами.
Тяжело жить с обострённым чувством справедливости,особенно,когда понимаешь,что 99,9% тебя окружающих-говно.Белые вороны мы в этом мире.
С праздником ПОБЕДЫ,тебя. [Ответ]

Сообщение от E-16:
Ты не прав, Снайпер,есть у тебя и друзья и единомышленники,есть,которые тебя прекрасно понимают.Не рви остатки нервов на бесполезные споры с разными уродами.

+1
С праздником! [Ответ]

с Праздником Победы всех ветеранов. Здоровья вам. Понимания. хранит вас Бог [Ответ]

Всех вас с праздником, хоть и с опозданием! УРА!!! [Ответ]

Е-16, полностью поддерживаю... И для них, такого вопроса не существует вообще. [Ответ]

snaiper-shali, ты в каком году вернулся? [Ответ]

Satas, Зачем тебе? простой интерес? хочешь проверить? [Ответ]

Все будет нормалёк [Ответ]

tetanus, соплей нет и небудет
жалко Русик не объявляется када надо вспомнить сели- взяли пыго попи3дили повспоминали поржали над горячо любимом коэфициентом деривации и довольные разбежались [Ответ]

Надо собраться,я банку 3-литровую самогона выставлю. [Ответ]

Сообщение от Sigurd:
tetanus, соплей нет и небудет
жалко Русик не объявляется када надо вспомнить сели- взяли пыго попи3дили повспоминали поржали над горячо любимом коэфициентом деривации и довольные разбежались

Я вернулся [Ответ]

вот подумал я - на самом деле такую психологическую рану, как у shaiper-shell, нельзя вылечить, только если забыть всех тех, кого он потерял. Я прекрасно знаю, как тяжело людям, бывшим "там" видеть все это дерьмо, которое происходит здес... [Ответ]

Сообщение от clips:
вот подумал я - на самом деле такую психологическую рану, как у shaiper-shell, нельзя вылечить, только если забыть всех тех, кого он потерял. Я прекрасно знаю, как тяжело людям, бывшим "там" видеть все это дерьмо, которое происходит здес...

да наверное. по жизни особо не думается, но дает о себе знать, да и не только мне, здесь тоже есть ветераны, которые пережили возможно и поболе моего, Русик вот вооще молодчага, мамедов побил ухххх ... да и дело не в этом даже. мы то уже от грозного гнали, а вот грозненским досталось!!! вечный покой ребятам
PS: Русик ты уж звиняй что я о тебе написал. [Ответ]