Знаете, как устроена буддийская молитвенная мельница? Барабан, внутри записка с мантpами. Можно крутить молитвенный барабан рукой, либо пусть бегущая вода крутит - эффект один и тот же: один оборот барабана - одна молитва пpоизнесена.

Теперь беpём, и просто пишем в текстовом редакторе фразу:
"ОМ МАНИ ПАДМЕ ОМ".
Сохраняем ее на жестком диске.

7200 оборотов в минуту! 432000 молитв в час! 10368000 мантр в день! Неужели Будда не вздpогнет?

Сообщение от vi0:
"ОМ МАНИ ПАДМЕ ОМ".

Что это значит?

Сообщение от Irlandets:
Что это значит?

помоему спаси меня Господи в вольном переводе

AcidMan, ну тогда можна сьездить

Всем доброе утро из нового офиса!

Женщина


Александр Васильевич пошёл как-то в фотоателье, чтобы сфотографироваться на проездной билет. Сейчас ведь без фотографии уже и в трамвай не пускают - мало ли что, вдруг взорвёшь чего-нибудь.

Надел Александр Васильевич свой костюм, галстук и пошёл в одно ателье неподалёку от Сенного рынка.
В ателье на Александра Васильевича посмотрели как-то странно, но на него часто смотрели странно, так что он давно привык. Причесался он перед зеркалом, сел в кресло. Фотограф, как обычно, попросил его сесть в самую неудобную позу и сделать самое глупое лицо (так нужно для хорошей фотографии) и уже через две минуты показал Александру Васильевичу его фотографию на экране телевизора.
"Позвольте! - сказал Александр Васильевич (он был очень культурный человек), - Позвольте! Но ведь это женщина!"

На экране действительно была женщина, причём из таких женщин, которых Александр Васильевич всю жизнь не любил и даже опасался: до того добрая и приветливая, что понятно, что вот сейчас вцепится и разорвёт в клочья. С перманентом на голове.
"А вы чево, женщина, хотели? - грубо спросил фотограф. - Девочку что ли?"
И захохотал. Тут только Александр Васильевич заметил, что фотограф был очень изрядно пьян.
Чтобы не спорить с грубым фотографом, Александр Васильевич заплатил за фотографии и побыстрее ушёл из неприятного ателье.

Погода на улице как раз испортилась - в Петербурге это обычное дело, но и настроение у Александра Васильевича сделалось хуже некуда, так что искать другое ателье ему уже совсем не хотелось. Поэтому он махнул рукой и пошёл к себе домой.
Дома он выпил чаю, потом достал из кармана фотографии той женщины и внимательно рассмотрел: ну до чего же неприятная! Выбросил фотографии в мусорное ведро и даже вынес это ведро в мусоропровод, но неприятное чувство всё равно осталось.
Ну да и ладно. Посмотрел Александр Васильевич несколько телепередач (теперь много стали показывать передач - сиди да смотри) и лёг спать.

А утром у Александра Васильевича начался кошмар.
Пришёл он работу, чтобы там работать, а его не пускают! "Вы куда, - говорят, - женщина лезете? Чего тут забыли?" "Да какая я женщина?! - кричит Александр Васильевич (а он почти вообще никогда не кричал в своей жизни, даже когда был мальчиком). - Вы что тут все, с ума посходили? Я же Александр Васильевич! Я у вас десять лет работаю!" "Это вы, женщина, с ума посходили! - кричат ему в ответ. - Давайте, давайте отсюда! А то сейчас милицию вызовем, в дурдом на Пряжку поедете!"

Выскочил Александр Васильевич с работы весь взъерошенный - ничего не понимает. Посмотрел на себя в витрине какого-то дорогого магазина: да нет же! Там всё тот же Александр Васильевич, только сильно помятый. И правда, видно, все с ума посходили.
Ну что ж делать - пошёл Александр Васильевич к метро: может быть, дома что-то придумается. Дома ему всегда было как-то спокойнее.

И уже в метро он заметил (а он стал уже гораздо больше замечать, чем утром, когда ещё ничего не подозревал), что пассажиры тоже смотрят на него как-то странно: на шляпу его посмотрят, на пальто, на ботинки и отвернутся. "Ну, то есть, - подумал Александр Васильевич, - если предположить: ну только предположить, что я действительно женщина, то, конечно, женщина в мужских ботинках и шляпе действительно должна выглядеть странно. Хотя сейчас и не так одеваются. Но это, наверное, не такие женщины так одеваются, как та, что на фотографии".
С этими тяжёлыми мыслями Александр Васильевич доехал до дома. Там он разделся и пошёл в ванную, чтобы хорошо рассмотреть себя в зеркале. Но в зеркале был всё тот же привычный Александр Васильевич: какой-никакой, а всё же, без всякого сомнения, мужчина.

Александр Васильевич пожал плечами и решил устроить последнюю проверку: пошёл в сберкассу - там у него на книжке тысяч восемь лежало, рублей, конечно.

Подошел он к окошку и подал свою сберкнижку и паспорт. Женщина в окошке проверила сберкнижку, открыла паспорт и посмотрела на Александра Васильевич: "Женщина! - сказала она сердито. - Вы же своего мужа паспорт принесли". "Всё" - подумал Александр Васильевич. "Так это! - засуетился он. - Муж-то больной лежит, инвалид, не может он прийти". "Так вы доверенность тогда несите, - сказала женщина уже немного добрее. - И приходите со своим паспортом и доверенностью". "Да потеряла я паспорт!" - воскликнул Александр Васильевич, сам даже удивляясь своей хитрости. "Постойте, постойте!" - задумалась женщина, встала и ушла куда-то. Вскоре она вернулась с паспортом. "Ваш?" - спросила она.
Александр Васильевич с опаской взял паспорт, прочитал: "Александра Васильевна" и фамилия та же, что у него. Прописана: да - прописана по адресу Александра Васильевича. И год, и даже дата рождения - всё те же. И на фотографии, конечно же, та самая женщина.
"Да, это мой! - закричал Александр Васильевич фальшивым голосом. - Уж я искала-искала! Вот спасибо вам, девушка!" И поскорее выскочил на улицу.

"Ну и что же дальше делать?" - подумал он на улице. А что делать? Жить надо как-то. А с паспортом, что ни говори, жить всё же легче, чем без паспорта. Так что не всё так уж плохо.
Утешившись таким образом, Александр Васильевич купил на лотках возле метро какие-то дешёвые женские тапочки, неопределённого фасона штаны и кофту да и пошёл опять домой.

Дома он снова выпил чаю и крепко задумался.
Понятно, что произошло нечто чрезвычайное и невероятное. К кому с этим обращаться и помогут ли - это совершенно неизвестно. Скорее всего, как обычно, будут одни неприятности, да ещё журналисты придут из какой-нибудь газеты из тех, что продают в метро. Позору не оберёшься - по улице потом не пройдёшь.
Поэтому надо осторожно. Во-первых, лучше про всё это вообще не думать: ну женщина и женщина. Женщин - их вон больше половины людей, живут же они как-то. Значит и он сможет, если постарается, тем более что с паспортом, опять же, удачно получилось. Но главное: не думать, а то действительно с ума сойдёшь.

В общем, на следующий день купил Александр Васильевич газету объявлений и нашёл себе работу по специальности. Трудовую книжку у него не спросили - сейчас ведь главное, чтобы работу знал, а не что там у тебя написано. Работник Александр Васильевич был хороший, аккуратный, никогда не опаздывал, похмельный не приходил и на больничном не сидел. На работе его стали ценить и к следующему лету даже дали со скидкой путёвку в санаторий под Зеленогорском.
В санатории за Александром Васильевичем начал вдруг ухаживать полковник в отставке - солидный положительный мужчина, правда совершенно лысый, как сковорода.
Александр Васильевич сначала пришёл от этого в ужас и стал прятаться от полковника, но тот всё равно его однажды подкараулил и по-военному решительно объяснился. В том смысле, что он вдов, одинок и мечтает о спутнице жизни для ведения общего хозяйства. Есть у него мечта развести небольшую птицу: кур, уток, гусей и, может быть, даже фазанов, а сами понимаете, Александра Васильевна, без хозяйки это ему не потянуть. Только вот (тут полковник смутился) должен он честно сказать, что во время службы на ядерном полигоне мужское его здоровье, к несчастью, попало под лучевой удар, и он обязан об этом Александру Васильевну предупредить, чтобы впоследствии не было никаких недоразумений.
Последнее сообщение полковника несколько успокоило Александра Васильевича, и он попросил времени, чтобы подумать. "Конечно-конечно! - воскликнул полковник. - Это у молодых - хлоп и поженились, а через два дня - хлоп и развелись. А мы люди серьёзные!"

Александр Васильевич действительно серьёзно обдумал предложение полковника и в конце концов согласился. Милое ему раньше одиночество стало его тяготить: как ни отгоняй мысли, а всё равно лезут, особенно по вечерам и когда уже лёг спать. А так будут хлопоты, заботы - думать особенно будет некогда. Да и гуси-утки - тоже неплохо. Александр Васильевич всегда втайне мечтал о собственном хозяйстве, да всё как-то не получалось с городской-то жизнью.

Так что уже через пару месяцев они расписались в ближайшем загсе и скромно отметили свадьбу с двумя бывшими сослуживцами полковника. Александр Васильевич продал свою квартиру и переехал к полковнику.
Жили они хорошо, никогда не ссорились и не спорили.
Александр Васильевич научился вязать и готовить. Особенно удавался ему украинский борщ - полковник съедал этого борща аж по полкастрюли за раз. Александру Васильевичу это было приятно.

С работы он уволился и всё тёплое время с апреля по октябрь проводил в домике неподалёку от Токсово. Вокруг лес, грибы, малина - хорошо!
На выходные иногда приезжали внуки полковника - побегать по травке. Александр Васильевич их привечал: своих детей и, тем более, внуков у него никогда не было.
В общем, всё устроилось на удивление хорошо.

Только иногда, редко очень, глянет мельком Александр Васильевич на себя, проходя мимо зеркала, и удивится вдруг: "Да какая же я баба Шура?" Но тут же махнёт рукой: пустое всё, пустое, глупости.


3 апреля 2006 г. Дмитрий Горчев

Привет!

погода - ЧУДО!

vi0, читал эти крео на врн-кк
отлично пишет чел. неужели ет ты ???

АроматноУматная, погодка ништяк

Всем здрасьте!
Торпеда Марвин, а у тя сестра седня работает?? Или когда у нее ближайший выходной?

Svetik-Solnze, седня работает-вчера надо было приезжать
да позвони ей и спроси я точно не помню ею график

Сообщение от Торпеда Марвин:
Svetik-Solnze, седня работает-вчера надо было приезжать
да позвони ей и спроси я точно не помню ею график

Вчера училась, ну, ладно как-нить позвоню! Может, завтра!

Марвин, гулять охота