ТРОИЦКИЙ СМОЛЕНСКИЙ СОБОР
У человека, недавно живущего в Воронеже или впервые попавшего в этот город, может сложиться впечатление, что до революции центр его был довольно безликим. Нет сейчас ни одного храма ни на проспекте Революции, ни на площади Ленина, ни на улицах Ф. Энгельса, Плехановской, Пушкинской. Но это не значит, что их не было никогда. На Староконной площади (сейчас площадь Ленина) в давние времена стояла часовня, на Большой Московской (ныне Плехановская) — церковь. Вот об этом храме святой Троицы, простоявшем более полутора веков в самой сердцевине торговой площади, и настала пора вспомнить. Сейчас его место занимает научно-производственное объединение «Заря».
Двойное наименование храма — не редкость в Воронеже. Главным престолом в данном случае была Троица-Праздник пятидесятницы, или святой живоначальной Троицы, — один из древнейших в христианстве, установлен еще Ветхим Заветом. Совершается он на пятидесятый день после Пасхи. В этот срок, спустя семь недель после Воскресения Иисуса Христа, на его учеников-апостолов снизошел Дух Святой, давший им право проповедовать и учить, священнодействовать и управлять. В сей праздник издревле повелось украшать жилище зелеными ветками, травой и цветами. Сама Троица по традиции символизирует единство Бога-Отца, Бога-Сына и Бога-Духа Святого.
Придельный же алтарь отдан Смоленской иконе Божией Матери, или Одигитрии. Священный лик Девы Марии был написан в первых веках нашей эры и помещался во Влахернском храме в Константинополе. В 1046 году, когда дочь византийского императора Константина Анна вышла замуж за сына правителя Киевской Руси Ярослава Мудрого, Всеволода, отец передал Одигитрию ей. Сначала и кону поместил и в Чернигове, потом сын Анны, князь Владимир Мономах, преподнес ее вновь выстроенному храму в Смоленске. Этому городу икона обязана утвердившимся названием. В XIV веке образ перенесли в Москву, но столетие спустя, сделав копию, возвратили смолянам. В 1524 году в Москве в память присоединения Смоленска был основан Новодевичий монастырь. Тогда же установили праздник Смоленской иконы Божией Матери и стали свершать крестный ход из Успенского собора Кремля в Новодевичий монастырь. Придел в честь Смоленской иконы Божией Матери был освящен в воронежском храме самым первым, отсюда и весь собор чаще всего именовался Смоленским.
...Два века назад этот участок находился за городовым валом. На генеральном плане, утвержденном в 1774 году, впервые появились современные улицы Пушкинская, Среднемосковская, Ф. Энгельса. Дорога, ведущая из Воронежа в Москву, переносится со Старо-Московской улицы (ныне улица К. Маркса) на Большую Московскую. Она становится второй по важности городской магистралью, а в торговом отношении вскоре завоевывает первенство. Начинается застройка ее каменными жилыми домами купцов и дворян, лавками и магазинами. Но достойный и завершенный облик могла придать улице только церковь.
Весной 1779 года Синод удовлетворил ходатайство воронежского епископа Тихона III о строительстве новой церкви во имя святой Троицы. По соглашению с губернатором И. А. Потаповым было отведено место на Большой Московской улице, завалом. Вскоре начались работы. Кстати, Е. А. Болховитинов, говоря об истории Троицкой церкви, отмечает, что она «вновь начата строением в 1779 году». Это «вновь» может означать только то, что прежде в Воронеже была уже одноименная, но деревянная церковь, не обязательно на том же месте.
Кто проектировал церковь — неизвестно: чертежи не отыскались, а в переписке об этом речи нет, но либо проект был далек от совершенства, либо подрядчики исполнение организовали небрежно. Так или иначе, 30 июля 1789 года почти завершенная церковь рухнула, уцелела только одноэтажная трапезная. В ней был действующий, освященный в 1781 году придел во имя Смоленской иконы Божией Матери. После ремонта и «переделания трапезы» придел был вторично освящен в 1795 году.
Основная же церковь неспешно и основательно строилась, наверное, уже по новому плану. Сооружение храма вчерне завершилось в 1805 году, а внутренние работы затянулись до 1822 года. В 1818 году достроили трехъярусную колокольню. Троицкий собор предстал перед воронежцами во всем своем величии и красоте. Купол его имел высоту 52 с половиной аршина (37 метров), а колокольня — 57 аршин (40,5 метра).
В 1858 году производилось, как тогда говорили, «возобновление» храма: он стал отапливаться амосовскими пневматическими печами, стены в интерьере отделали под мрамор, снаружи церкви по обе стороны над боковыми входами устроили фронтоны с четырьмя колоннами. Других внешних изменений церковь в дореволюционную пору не претерпела. Стиль сооружения оценивался как ампир или поздний классицизм.
Юрий Успенский в книге «Старый Воронеж» (1922) так описывал собор: «Великолепные, выступающие из стен здания портики, опирающиеся на роскошные коринфские колонны, с соответственными пилястрами на стенах храма, украшают нижний четверик корпуса собора. Второй этаж храма представляет из себя куб с усеченными углами; стены и усеченные углы украшены стройными колоннами; на верху вазы; обширные полукруглые окна с мелким переплетом.
Особенно хороша колокольня. Под нижним, украшенным портиком, ярусом стоит полуярус с большими рустованными нишами; над ним — ярус с ионическими элегантными портиками на четырех колоннах, и верхний ярус с тремя колоннами по углам, увенчанный стройным куполом с часами и шпилем».
Троицкая Смоленская церковь была штатной приходской совсем недолго. В 1836 году прежний главный городской собор, Благовещенский, оказался в центре Митрофановского монастыря и потерял свой приход. Функции кафедрального собора перешли к Смоленскому храму.
Интерьер собора отличался великолепием и был наиболее богатым среди воронежских храмов. Особо чтимой являлась престольная икона Божией Матери, написанная в XVII веке и находившаяся прежде в ризнице епископа Митрофана. Благолепие собора поддерживалось жертвователями, в числе которых упоминаются графиня Анна Орлова-Чесменская (1785—1848), купец Антон Михайлов (1804— 1874), купчиха Александра Андронова (1816—1883), сестра поэта Алексея Кольцова. Здешними прихожанами была и семья Никитиных. На колокольне красовались часы с большим наружным циферблатом, которые били не только ко часы и четверти, но и вызванивали минуты. Это были единственные в Воронеже колокольные часы с боем.
В 1893 году при соборе учредили попечительство о нуждах несостоятельных прихожан, три года спустя открыли приходскую школу. Позже в ней учился будущий писатель Андрей Платонов. Кафедральный собор имел изрядный штат служителей, в него входили протоиерей, ключарь, два священника, протодьякон, два иподьякона, два псаломщика. На клиросе пел архиерейский хор. Церкви принадлежали 112 десятин земли, которую она сдавала в аренду. На жалование причту и ремонт выделялись четыре тысячи сто пятьдесят один рубль в год. В начале XX века в храме устроили еще один придел — во имя святителя Николая.
С 1900 года настоятелем собора состоял протоиерей Алексей Спасский (1849—1920). Человек высоконравственный, образованный, он полтора десятилетия служил ректором семинарии. В 1907 году он был избран воронежцами в Государственную думу третьего созыва, где примыкал к партии октябристов. Депутатом в четвертой думе стал ключарь Смоленского собора отец Георгий Алферов, репрессированный при советской власти. Парламентские обязанности отнимали у А. Спасского и Г. Алферова немало времени, и тем большая нагрузка падала на двух других священников — отца Андрея Скрябина, служившего с 1887 года, и отца Василия Милованова.
Прихожан у Троицы насчитывалось более двух тысяч человек, и это были люди заметные, состоятельные. Усадьба собора была довольно обширной — 2048 квадратных саженей, на ней располагались шесть каменных домов причта, да еще одиннадцать двухэтажных лавок, арендуемых окрестными купцами. Два домика так тесно прижались к колокольне, что портили общий вид этого элегантного сооружения.
Смоленский собор, хотя и значился кафедральным, но в значительной степени оставался в тени Благовещенского монастырского храма. Владыка жил в монастыре и чаще всего служил там, лишь изредка удостаивая Троицу своим посещением. Но уж в престольный праздник прихожане лицезрели архипастыря обязательно. Антоний II, Игнатий, Парфений, Иосиф II, Серафим, Вениамин II, Анастасий, Тихон IV — сменяли друг друга на епископской кафедре в Воронеже на протяжении века, в равной степени заботясь обо всех приходах.
Смоленский храм действовал и после октябрьского переворота 1917 года. В декабре 1918 года по требованию секции металлов губсовнархоза он представил опись золотых и серебряных предметов. В реестре за подписями А. Спасского и Г. Алферова — 33 наименования. Это богослужебные сосуды, кресты, потиры, лампады, евангелия и иконы в серебряных окладах. В числе прочего драгоценного имущества фигурировал и позолоченный ковш, пожертвованный некогда Иваном Титовым, а купеческому роду подаренный, как значится в документах, императрицей Анной Иоанновной. По той же описи ценности были изъяты в 1921—1922 годах в фонд помощи голодающим.
В 1929 году был арестован протоиерей собора Павел Иванович Устиновокий и заключен в лагерь, откуда не вернулся. Недолго оставалось жить и церкви. 2 марта 1932 года облисполком принял следующее решение: «Принимая во внимание, что в наказах избирателей 30/31 годов горсовету имелся целый ряд требований о закрытии Смоленского собора; имеется материал (протоколы собраний заводских и общественных организаций и подписи их до 10 тысяч человек), требующий закрытия Смоленского собора; по перепланировке Воронежа все место, на котором находится собор и прилегающие к нему здания, отводятся под новое строительство со сносом всех построек на этом месте, — решение горсовета от 21.2.1932 года о закрытии Смоленского собора утвердить. Собор передать управлению по постройке магистрали Москва — Донбасс для конторы, чертежной и технической библиотеки».
Волею властей обрывалась 96-летняя история кафедрального собора. С 1920 года проведение молебствий архиереям Владимиру и Петру было затруднено, а архиепископ Захария вынужден был перевести свою резиденцию в старинную Успенскую церковь.
Рассчитывали ли железнодорожники надолго обосноваться в соборе со своими служебными помещениями — не знаю, но в предвоенные годы, судя по воспоминаниям, там уже действовал хлебопекарный завод. В годы войны здание сильно пострадало, были разбиты колокольня и купол. В 1943 году дыры наспех залатали, и в соборе вновь заработал хлебозавод. В церковном дворе стояла действовавшая на угле котельная. Снаружи было грязно и неухожено, стены внутри наспех затерты. Но иногда от сырости штукатурка отваливалась, и взору женщин-хлебопеков представали великолепные росписи.
В конце 1950-х годов появилось решение об отводе целого квартала под Научно-исследовательский институт связи. Судьба Смоленского собора была окончательно решена. Украшавшую центр города церковь в 1959 или I960 году превратили в битый кирпич и щебень и начали строить очередное безликое здание в четыре этажа. От храма и от рынка, что находился возле него, остались лишь воспоминания да сожаления об утраченной красоте.
А.Н. Акиньшин "Храмы Воронежа" (1996 год).
[Ответ]
