Павел Кателин

Дорога посреди пустыни


- Виновен! Виновен! Ты убийца!
- Мерзавец! Я проклинаю тебя!
- Ты заслуживаешь смерти, ничтожество!

Брата Иеремию вели по залу, и каждый, кто был здесь, кто стоял на его дороге, проклинал его, выкрикивал ругательство или плевал ему в лицо. Когда уже подошли к дверям, сухонькая пожилая женщина в черном, с глубокими морщинами на узком страдальческом лице, с истошным криком набросилась на Иеремию. Она дико выкрикивала ужасные проклятия и пыталась расцарапать ему лицо ногтями. Отступая под ее напором, Иеремия поскользнулся и, неловко взмахнув руками, распластался на спине. Холодный дубовый паркет общинного зала чувствительно ударил его по затылку. В этот момент двое провожатых Иеремии, братья Нафанаил и Викентий, подались вперед и мягко, но уверенно отстранили взбесившуюся женщину. «Вставай!», - скомандовал лежащему кто-то из них двоих. Иеремия поднялся и пошел следом за своими конвоирами.

Они вышли из общинного зала на просторную и аккуратно подстриженную лужайку. «Какой чудесный газон», - почему-то подумалось Иеремии. Пройдя по выложенной кирпичом дорожке и выйдя из ворот, троица свернула направо и двинула по направлению к пыльному и облупившемуся зданию с низкой черепичной крышей. Это был гараж. Внутри стоял старый мини-вэн; краска на его боках облезла в нескольких местах. Когда трое вошли в гараж, они застали там полноватого мужчину в кепке, серой футболке и потертых джинсах непонятного цвета, лет пятидесяти, загружающего какие-то массивные тюки и коробки внутрь машины.

- А! Вот и вы! Давно пора! Это он? Преступник? – С недоверием поглядывая на Иеремию, смиренно стоящего поодаль, спросил мужчина.
- Здравствуй, Чарли, долгих лет жизни! Да, это он. Его зовут Иеремия, - сказал бородатый Нафанаил.
- Иеремия? Никогда не слышал такого имени. Ох уж и мастера вы, христиане, имена придумывать!
- На все воля Господа нашего Иисуса Христа. Сделай все так, как мы с тобой и договаривались, - степенно изрек высокий и тощий Викентий.
- Все будет сделано в лучшем виде. Не беспокойтесь, ребята. Удачи вам!

Братья кивнули Чарли и ушли прочь. Иеремия подошел ближе к фургону.

- Так ты и есть преступник? Ты убийца? – весело подмигнул Иеремии Чарли.
- Община осудила меня и вынесла приговор. Но я никого не убивал.
- Хе-хе, знакомая история, - прокряхтел Чарли, забираясь на водительское сидение,– Как там тебя, Иеремия? Садись!

Иеремия сел на пассажирское сидение и с грохотом захлопнул дверцу.

***

Раздается сухой хлопок, потом еще один, и еще. Потом глаза ослепляет яркий луч света, затем шум, шум невероятный, выворачивающий наизнанку, затем тишина, тишина, непонятное бормотание, шелест листов бумаги. Затем медленно нарастает боль во всем теле, все сильнее и сильнее, пока не доходит до такой точки, что терпеть уже невыносимо. Тогда Иеремия очнулся. Он увидел свет; белый, но не яркий. «Наверное, такой свет в раю», - подумал Иеремия. Над ним кто-то наклонился, и, сказав что-то невнятное, отстранился.

Долго лежал Иеремия на больничной кровати. Хотя, возможно, и не долго, просто чувство времени у него исчезло настолько, что он не мог понимать, как долго он лежит: может, день, а может – полчаса.

После томительного ожидания пришел какой-то массивный человек в черной робе. У него была большая, свитая в две тяжелые серо-коричневые косы борода. Он каким-то странным взглядом посмотрел на лежащего, и, не говоря ни слова, ушел.

***

Грузовик медленно въехал в деревянные ворота старого ранчо. Старый, гниловатый домик, которому, может быть, уже лет шестьдесят, несколько таких пристроек и флигелей, колодец, пустующий загон для скота – вот и все, что здесь было. На коробках около дома сидел худощавый, седой старый негр в соломенной шляпе и потертом, вышедшем из моды лет тридцать назад костюме. В зубах он крутил травинку и хитро поглядывал на пришельцев.

Чарли и Иеремия вышли из машины, и водитель помог последнему разгрузить тюки.

- Слушай, братец, и не пытайся бежать, - подмигнул Чарли. – В штате тебя разыскивает полиция, как федерального преступника. Ты можешь жить здесь только благодаря их доброте, - водитель кивнул назад. – Раз в три недели я буду привозить тебе еду.

Водила уже будто собрался уходить, как обернулся и сказал:

- И, вот еще что. Работай постоянно. Работай, работай и работай. Если не будешь работать, у тебя будут неприятности.
- Что это значит? Что я должен делать?
- Без разницы, - Чарли покачал головой. – Мастери что-нибудь из досок, вырезай по дереву, гуляй по округе, боже мой. Только не сиди на одном месте. Прошу.

Иеремия не понимал, о чем идет речь. Чарли смотрел на него с сочувствием.

- Ну что, парень, давай, мне пора ехать! Счастливо! Помни о том, что я тебе сказал!

Он запрыгнул в свой грузовик, завел мотор, и, кряхтя и подрагиваясь, машина тронулась в обратный путь, поднимая за собой тучу пыли.

Иеремия огляделся, подобрал свои тюки и пошел в дом. Негр на порожке продолжал разглядывать его. Занеся вещи в дом, Иеремия вышел и поприветствовал старика.

- Здравствуй, я Иеремия, - он сел рядом и подал руку.
- И тебе не болеть, - чернокожий пожал его руку. – А я Джонатан.
- Правда? Это удивительно, ведь я тоже Джонатан. Был, когда-то. До того, как… До того, как уверовал.
- Правда? А я вот не верю ни в какого Бога, да мне это и не к чему.

Иеремия уже был готов пуститься в теологические дебаты, доказывая собеседнику истинность существования Бога, но передумал и решил расспросить его о нем самом.....

(продолжить читать =>> http://proza.ru/texts/2007/05/02-399.html) [Ответ]