Эксперты рассказали о ключевых событиях 2024 года в отрасли текстильной и трикотажной промышленности. Компании столкнулись с серьезной конкуренцией с зарубежными компаниями, сложностями с сырьем и подбором кадров. Тогда предпринимателей также обязали маркировать почти всю продукцию в сфере одежды «Честным знаком». О том, как в ушедшем году легпром справлялся с трудностями, шел к импортозамещению, а также о ситуации с госзаказом читайте в нашем материале.О борьбе с импортомПрезидент Ассоциации текстильщиков России и председатель Комитета по легкой промышленности СНГ Шамхал Ильдаров выделил одной из ключевых проблем в ушедшем году почти полное отсутствие собственной сырьевой базы:«Да, в России есть преуспевающие производства одежды, но почти все из них делают свой продукт из импортных тканей. Эту проблему наша ассоциация пытается решить, налаживая связи с новыми поставщиками, расширяя межрегиональные связи внутри России. Тем не менее, я считаю, что для дальнейшего развития необходимо развивать собственную сырьевую базу и восстанавливать ткацкое производство».Из-за трудностей с выращиванием сырья для трикотажного производства невозможно говорить о 100%-м импортозамещении в сфере трикотажа. На это обратила внимание собственница Производственно-торгового объединения «Воронежская трикотажная мануфактура» Елена Меснянкина. По ее данным, соотношение импортных трикотажных полотен к отечественным составило около 80% к 20% в 2024 году.«Тенденции к импортозамещению в производстве ткани есть – в районе Иваново запущены фабрики с участием турецких капиталов по производству трикотажного полотна. В основном материал поставляют Турция и Узбекистан. Ситуация усложняется тем, что у нас хлопок особо и не растет. Сырье для производства – пряжа – изготавливается как раз из него. Все равно будет импортная часть. Тем не менее, собственное производство полотна развивается. Что касается льна и шерсти – ситуация лучше, поскольку в наших широтах это все растет», – пояснила бизнес-леди.По словам генерального директора «Веллтекс-Воронеж» Александра Матросова, рынок тканей сократился за счёт ухода части игроков из производства в импорт готовой одежды. В оставшихся случаях подавляющий объем ткани – из Китая и Турции, в части трикотажа это полотна из турецкого и узбекского сырья, но под контролем бизнеса той же Турции:«В сети в 2024 году видел много сообщений про отечественную пряжу изо льна, шерсти и прочих местных природных материалов, но в промышленных масштабах этой пряжи и тем более тканей из неё рынок пока не видел. У нас крайне мало собственного производства волокон, в том числе полимерных, часто это импорт. Нет своего производства красильных и аппретирующих линий. В итоге расходники к ним – тоже импорт и так далее. Наши зарубежные коллеги хорошо понимают, в каких моментах наша промышленность на них завязана, и делают там самые существенные наценки. В итоге мы на стадии локального производства не имеем возможности конкурировать с ними же по готовому продукту».Что касается техники, то соотношение импортного оборудования к отечественному – 90% к 10%, считает Елена Меснянкина.«Раньше подавляющее большинство поставляли из Европы, сейчас все идет из Китая. Из отечественного производства, к сожалению, у нас остались только советские машины. Российских производителей, к сожалению, даже не назову. С удовольствием бы пользовались, поскольку было бы понятно, где брать запчасти и комплектующие. К тому же не настолько цена скакала бы из-за курса валют», – рассказала она.Примерно такую же статистику привел Александр Матросов:«К сожалению, сегодня пока нет возможности говорить о наличии отечественного оборудования легпрома в промышленных масштабах. До конвейерной сборки здесь ещё далеко. Отечественного швейного оборудования сегодня не производится – основная часть машин отрасли, поступивших на рынок в 2024 году, – китайского производства».О точечных, но очень полезных решениях рассказал Шамхал Ильдаров. Он отмечает, что ткацкое и трикотажное производство все больше автоматизируется:«Я был недавно на производстве одной из компаний, которая с помощью самодельных датчиков смогла устанавливать факт обрыва нити. Там один человек может быть на весь цех, ведь не нужно стоять и искать, где прервалось».Госзаказ уже не спасает малые предприятия?Александр Матросов также отметил сокращение участников российского рынка на 10-15% по ряду причин. Сказалась консолидация рынка государственного и корпоративного заказа на фоне снижения объема потребностей (вследствие завершения цикла насыщения основных потребностей с 2022 года) – значительно меньше малых предприятий получило такие заказы. Часть из них перепрофилировалась в основном под маркетплейсы или контрактный пошив или закрылась. Господин Матросов отметил это как один из главных трендов 2024 года.А что сказали другие эксперты? Шамхал Ильдаров отметил, что госзаказ на определенные виды одежды значительно возрос. Воронежская и Липецкая области оказались к этому готовы: предприятия имели значительный опыт и были готовы к большим запросам в направлении обороны и всего того, что востребовано на российском рынке в новых условиях.«Другая тема, ставшая актуальной, – товары для новорожденных. Вице-президент Ассоциации текстильщиков – депутат Госдумы Татьяна Буцкая – лоббирует поддержание отечественных производителей через госзакупки в части товаров для детей», – рассказал Ильдаров.Елена Меснянкина тоже отметила появление заказов на товары для нужд участников СВО, для лежащих в госпиталях и для вынужденных переселенцев из Курской и Белгородской областей.«Отходы производства тоже пользуются спросом – я отдаю их бесплатно – для изготовления сетей опять же для помощи нашим ребятам», – поделилась она.Александр Матросов обратил внимание на то, что предприятий, изготавливающих ведомственную ткань, в РФ в районе сотни. На свободном рынке их материал часто не выдерживает конкуренцию с зарубежным бизнесом:Куда утекают ресурсы?Кроме консолидации рынка госзаказа, Александр Матросов отметил также рост скорости вывода контрактных швейных производств в текстильные регионы бывшего СССР (Кыргызстан, Узбекистан). Это случилось также на фоне низкой стоимости трудовых ресурсов там, близости к хлопковому сырью и проблем с платежами в Китай. Эксперт обратил внимание и на рост стоимости международных транзакций в связи с санкционными ограничениями и ростом учетной ставки ЦБ.«Это приводит к росту стоимости международной логистики, что стимулирует бизнес меньше её использовать и, следовательно, везти готовые изделия всегда, когда это возможно», – заявил Матросов.Шамхал Ильдаров подметил, что со вступлением в таможенный союз некоторые республики создали значительные преференции для предпринимателей своих государств: практически полностью освободили от налогов текстильный и швейный бизнес, ввели патентную систему отчислений и взносов для привлеченного персонала. По его мнению, это главная проблема отрасли в 2024 году.Облегчил ли жизнь «Честный знак»?С 1 ноября 2024 года проверка каждого кода перед продажей стала обязательной при продаже товаров легпрома. К этой дате бизнесу необходимо было обновить ПО, чтобы избежать проблем при работе с маркированным товаром. «Честный знак» для одежды вводили «волнами» с 2021 года. В 2024-м список «меченых» товаров существенно расширился, а с начала настоящего года маркировке подлежат практически все изделия вплоть до носков и шляп.Шамхал Ильдаров считает, что невыполнение обязанности маркировать изделия приводит к неравной конкуренции и условиям для расширения. По мнению же Елены Меснянкиной, «инициатива интересная», но требует слишком много ресурсов:«Инициатива интересная – поддерживает «белых» производителей. Наши права защищены, но для внедрения требуется значительный человеческий ресурс. Идет нагрузка большая на интернет: нужно регистрировать QR-коды, подтверждать их в системе, где, естественно, бывают сбои (что на самом деле нормально). Приходится сталкиваться с шероховатостями, когда долго не можем получить QR-код, следовательно, не можем реализовать продукцию. Я по праву назову это главным событием. Система позволяет контролировать продажи, видеть ситуацию на рынке, спрогнозировать ситуацию», – сказала предпринимательница.Владелец сети магазинов мужской одежды Agentman Леонид Костюк тоже обратил внимание на сложность системы и некую несправедливость со стороны контролирующих органов:«Честный знак – это то, что предприниматели до конца не понимают. В этом году маркировкой закрылась почти вся одежда. Изначально она планировалась как возможность проследить судьбу дорогих товаров: начиналось все это с шуб. К нам в этом году по причине того, что мы до конца не разобрались с системой, пришли проверки в магазины в Липецке и в Воронеже, направили предостережения в Волгограде и Белгороде. С одной стороны, было волнительно, с другой – сотрудники Роспотребнадзора помогли разобраться с предъявляемыми в процессе проверок требованиями. Сил много ушло на то, чтобы устранить неполадки. Очень странная система, очень странная позиция – продолжать эту эпопею, несмотря на то, что, например, в одном из городов напротив нас находится магазин, в котором продают фальсификат. А если мы заходим на рынок, то можно увидеть, что требования не выполняются никем: там нет касс, нет маркировок, нет ценников, принимается все «кэшем».Кадры решили – всё!Эксперты также обратили внимание на кадровые трудности в ушедшем году и в целом за последнее время. Леонид Костюк выделил аспект зависимости бизнеса от персонала и подчеркнул проблему утечки работников из-за СВО:«Рынок сейчас в руках у работника, он может выдавить желаемое у начальства. Также большим потоком с работ уходят жены военных из-за высокой зарплаты супругов. Процент кадров стремится к нулю. Это очень большая проблема».Шамхал Ильдаров заявил, что кадровая проблема связана в первую очередь с молодежью и предложил неординарное решение:«Недостаток квалифицированных кадров. Молодежь отказывается работать на предприятиях легкой промышленности, так как её не устраивают условия труда и размеры заработной платы. Я считаю, что проблема вызвана современной системой образования, построенной по «капиталистической модели». Плановая модель с прямым трудоустройством студентов на предприятия могла бы решить эту проблему».Елена Меснянкина рассказала, что сталкивается с трудностями в подборе работников уже не первый год:«Трудности одни и те же из года в год – в первую очередь дефицит кадров. Производство – это квалицированные люди. Мы надеемся на то, что молодежь тоже заинтересуется и на замену нашим работникам в будущем придут хорошие сотрудники».А что власти?Александр Матросов высказался о нескладной поддержке отрасли:«Старые проблемы с отсутствием госстратегии поддержки отрасли: и тут не о «дайте денег», а об отсутствии приоритетов в таможенной, налоговой, образовательной политиках по отношению к сфере. Возникает ощущение, что легпром выступает разменной монетой в решении глобальных политических и макроэкономических вопросов. А так быть не должно. Давайте сначала хотя бы выделим из департамента легкой промышленности и лесопромышленного комплекса Минпромторга РФ отдельное ведомство. Дальше, мне кажется, будет легче. Давят также санкции, ставка ЦБ и весь ком накопленных проблем».Леонид Костюк обратился к опыту наиболее пострадавших в 2024 году регионов:«Если мы говорим про Черноземье, то в рознице, в бизнесе, в первую очередь пострадали Белгородская и Курская области. На меня выходило большое количество предпринимателей, которые не получили тех мер поддержки, которые нужны были. Произошло обрушение – в Белгороде мы увидели падение по выручке до 50% в какие-то месяцы 2024 года. Я наблюдаю за тем, как предприниматели ищут возможность открываться в других регионах».Другая, по его мнению, проблема – меры поддержки. В Белгородской области они были странно выработаны – все это устроили в форме конкурса.Воронежская область получила преимущество, потому что туда поехали предприниматели, в том числе из Белгорода.«Тот, кто понимает, что в Белгороде сложно, находит возможности и перебирается. Ставки аренды в целом не меняются, но при желании в торговом центре в Воронеже уже сложно найти помещение. После того, как выехали иностранные бренды с началом СВО, их заместили российские, турецкие и другие», – сказал Костюк.Другая беда – налоговая реформа. Предприниматель поделился, что за те деньги, которые его сеть заплатит в бюджет, можно было бы сделать половину вклада в новый магазин:«Только мы в 2025 году дополнительно заплатим в бюджет около 12 млн рублей – для нас это важные деньги. Благодаря им мы могли бы сделать половину вклада в новый магазин. Появление НДС в нашей жизни мы будем вынуждены возложить на нашего покупателя. С одной стороны, нам говорят, что у нас есть возможности для развития. С другой стороны – создают условия, при которых страдают потребители. Развиваться с учетной ставкой невозможно».

Подробнее здесь... [Ответ]