Московский Комсомолец в Воронеже. О наших подопечных семьях
http://www.mk.ru/regions/voronezh/ar...-v-kletku.html
Детки — “в клетку”
№ 16 от 14 апреля 2010 г. Почему у воронежских матерей забирают детей?
Скандал по поводу ограничения родительских прав жительницы Воронежа Людмилы Бугановой прогремел на всю страну — не столько из‑за обстоятельств дела, сколько в связи с подобными случаями в других регионах. Главной причиной, по которой органы опеки решили забрать ребенка, стал низкий доход семьи. В похожие ситуации все чаще попадают молодые матери-одиночки. Сотни детей каждый месяц отправляются в приюты, интернаты и дома ребенка, причем не все они из неблагополучных семей.
Помощь, о которой не просили
О том, как государство заботится об улучшении демографической ситуации, лучше всего говорят цифры. По данным Федеральной службы государственной статистики, в 2009 году процент трудо*способного населения, живущего за чертой бедности, увеличился с 19 до 19,7 процента, или с 13,5 до 14 процентов от общего населения страны. Это почти 20 миллионов. Прожиточный минимум на одного человека в третьем квартале 2009 года составлял 5198 рублей в месяц.
Людмиле Бугановой — 45. Она одна воспитывает шестилетнюю Ларису. Их комната — 13 квадратных метров. Пенсия женщины (она инвалид второй группы) — около пяти тысяч рублей. Пособие на ребенка — 350 рублей.
Органы опеки направили иск об ограничении Бугановой в родительских правах в суд Левобережного района, который вынес по нему положительный вердикт. Теперь девочку, вероятно, разлучат с матерью и направят в дом-интернат.
По словам адвоката Бугановой Алексея Ковалева, Левобережный райсуд основывался на том, что мать имеет низкий доход, состоит на учете в психоневрологическом диспансере, а также на актах о якобы антисанитарном состоянии жилья. Ковалев подал апелляцию на данное решение в областной суд, но в ее удовлетворении было отказано. Теперь он планирует обжаловать постановление райсуда в порядке надзора.
В отделе опеки и попечительства Левобережного района от комментариев по данному делу отказались, сославшись на необходимость распоряжения начальства.
Побеседовать с Людмилой Бугановой корреспондентам “МК” в Воронеже” не удалось: женщина смущена неожиданным вниманием со стороны СМИ и простых граждан и старается воздерживаться от интервью. Координатор волонтерского движения “Общие дети” Елена Авдеева, которая занимается проблемами семьи Бугановых, заверила нас, что в их доме чисто, мама заботится о девочке. Где именно сотрудники отдела опеки нашли признаки “антисанитарного состояния”, непонятно. Отсутствие же денег — не вина женщины, а показатель безразличия власти к проблемам таких людей.
Член правления движения Анастасия Варго отметила:
— Есть масса семей, которым на самом деле необходимо вмешательство государства, однако дети в них продолжают страдать.
Прав ли суд?
Кстати, никакого юридического основания для лишения или ограничения родительских прав из‑за бедности в российском законодательстве нет.
Статья 69 Семейного кодекса РФ предусматривает лишение родительских прав в следующих случаях:
1) если родители уклоняются от выполнения обязанностей родителей, в том числе при злостном уклонении от уплаты алиментов;
2) отказываются без уважительных причин взять своего ребенка из родильного дома (отделения) либо из иного лечебного, воспитательного учреждения, учреждения социальной защиты населения или из аналогичных организаций;
3) злоупотребляют своими родительскими правами;
4) жестоко обращаются с детьми, в том числе осуществляют физическое или психическое насилие над ними, покушаются на их половую неприкосновенность;
5) являются больными хроническим алкоголизмом или наркоманией;
6) совершили умышленное преступление против жизни или здоровья своих детей либо против жизни или здоровья супруга.
Статья 73 СК РФ предусматривает ограничение родительских прав, если:
1) оставлять ребенка с родителями опасно для ребенка по обстоятельствам, от родителей не зависящим;
2) оставлять ребенка с родителями вследствие их поведения опасно для него, но не установлены достаточные основания для лишения родителей родительских прав.
Однако какие именно обстоятельства суд может посчитать опасными для ребенка, в Семейном кодексе не указано.
Расставить все точки над i “МК” в Воронеже” помог управляющий партнер Правового центра “Лекс” Максим Сладких:
— На мой взгляд, отсутствие денег в семье не является достаточным основанием для ограничения или лишения родительских прав. Этой позиции придерживаются и многие практикующие юристы в области семейного права. Кроме того, буквальная трактовка статьи 73 — опасные для ребенка обстоятельства не зависят от родителей. Однако доход семьи зависит от родителей напрямую. Ключевым в вопросе ограничения или лишения родительских прав является понятие опасности для ребенка. В этом смысле наличие психического расстройства также вряд ли может служить достаточным обоснованием такого решения суда: если человек социально не опасен и вправе находиться в обществе — он вправе быть и со своим ребенком. Возможно, в таких случаях имеет смысл проведение судебно-психиатрической экспертизы, которая установит, опасно ли для ребенка проживание с матерью. Передача детей в специализированные учреждения — крайняя мера. Но, конечно, судить о том, насколько правильным было решение суда в том или ином конкретном случае, можно только имея на руках все материалы дела.
Заложники ситуации
Только в Воронеже — десятки матерей-одиночек, доход которых ниже прожиточного минимума. Многие из них уже испытали на себе “заботу” государства.
Юлия Боева растит двух дочерей: Олесе — семь с половиной лет, младшей Диане скоро исполнится четыре. Первого ребенка она родила в 18. Молодые люди планировали и дальше жить вместе, гражданский муж поначалу согласился признать девочку, но затем — как в воду канул. Девушка не отчаялась: растить ребенка они решили вдвоем с ее матерью. Юлия работала, бабушка сидела с Олесей. Денег хватало. Но вскоре Юлия узнала, что снова беременна — от другого человека. Этого ребенка она не хотела. К тому же ей пришлось пережить горечь утраты — умерла мать…
— Я прекрасно понимала, в какой ситуации оказалась, — считает Юлия. — Одного ребенка я могла бы поднять сама, но двух…
Врачи запретили делать аборт: первые роды проходили сложно, и прерывание беременности могло убить девушку. Она осталась одна с двумя маленькими детьми на руках. До рождения Дианы Юлия работала на Центральном рынке. Естественно, ни декретный отпуск, ни больничные по уходу за ребенком ей никто оплачивать не собирался. Пришлось уволиться.
Сама она говорит, что на тот момент чувствовала себя потерянной и не знала, у кого просить помощи. Мать отца Дианы, который, кстати, девочку тоже не признал, сначала согласилась посидеть с ребенком, но потом без объяснений привезла ее обратно. Отец Юлии, который живет в той же двухкомнатной квартире, что и она с дочками, помогать им деньгами отказался.
В отделе опеки Центрального района Воронежа, куда обратилась Юлия, сначала пообещали на месяц устроить ребенка в ясли. Однако когда она пришла в отдел опеки снова, ее встретили уже не так радушно.
— Меня заставили подписать заявление, по которому Диану на год забирали в дом ребенка, — рассказывает Юлия. — В случае отказа пригрозили лишить родительских прав. Я испугалась, что ребенка заберут насовсем. Возможно, смогла бы помочь сестра или кто‑то из родственников. Но позвонить им не дали.
На вопрос, что она чувствовала, когда у нее забирали ребенка, Юлия отвечает не сразу:
— Безысходность. Я просто не знала, что мне делать. В отделе опеки меня обвиняли, что я живу с отцом-алкоголиком. Но разве я в этом виновата?
Вполне вероятно, что сотрудники органов опеки действовали из лучших побуждений: ребенка временно направляли в спец*учреждение, а Юлия смогла бы сосредоточиться на воспитании старшей девочки и работе. Но материнское сердце подобных доводов не приемлет…
На целый год Юлию разлучили с Олесей. Девушка каждую субботу ездила в дом ребенка. Короткие свидания с дочерью — всего несколько часов в неделю — едва ли могли заменить молодой маме счастье материнства.
Но мир не без добрых людей: в том же отделе опеки Юлии помогли устроиться нянечкой в детский сад. Благодаря работе в государственном учреждении она смогла забрать Олесю назад и проводить больше времени с девочками — их взяли в тот же садик.
Однако семья по‑прежнему нуждается в деньгах. Зарплата Юлии “чистыми” — 4000 рублей, еще 750 рублей — пособие на детей. При этом необходимы средства на ремонт: квартира в “сталинке”, где сейчас живет семья, в ужасающем состоянии — нет душевой кабины, стены обшарпаны, зимой промерзает пол. Олеся и Диана часто болеют.
Когда дети подрастут, Юлия планирует устроиться на другую работу — по специальности она маляр-штукатур — и самостоятельно обеспечивать своих детей. Ведь расставаться с ними она больше не хочет.
Все желающие помочь воронежским малообеспеченным многодетным и неполным семьям могут обратиться в волонтерское движение “Общие дети” по телефону 8-920-212‑51‑84.
Адрес в интернете:
http://www.helpdeti.ru.
Руководитель городского управления опеки и попечительства Павел Бондарев считает, что бедность стала не главной причиной ограничения женщины в родительских правах:
— Здесь целый комплекс проблем. У ребенка должно быть свое место в квартире, родители обязаны предоставлять ему горячее питание. В благополучных семьях все это есть. Потому органы опеки и заинтересовались семьей Бугановых. Человек испытывает серьезные трудности. В таких случаях государство предлагает следующий вариант: ребенок какое‑то время живет на полном обеспечении, но отдельно от матери.
По мнению Павла Бондарева, за то время, что девочка проведет в интернате, Людмила решит свои проблемы: пенсию ей, конечно, не повысят, но с помощью волонтеров и органов соцзащиты она сможет установить раковину, приобрести детскую кровать, привести в порядок квартиру.
Материал: Дмитрий Александров
[Ответ]
