В России наступила эра "синих воротничков". Успешные молодые люди уже не редкость для нашей страны. На одном из форумов мы нашли письмо, "крик души" обычного российского слесаря-водопроводчика. в этом письме то, что тревожит новое "потерянное поколение".
Ежедневно, кроме выходных, мы проводим вместе по девять часов -- с десяти утра до семи вечера. Сорок пять часов в неделю. Если составить график жизни, то получится, что мы проводим друг с другом времени больше, чем с женами, родителями, друзьями. Больше, чем спим. Больше, чем отдыхаем.
Мы - сослуживцы. Коллеги. Мы небрежно пользуемся профессиональной лексикой - задвижка, квач, помпа, мы называем слив - стоком, а запчасти - жалезками. Мы освоили способ разговора с двумя приятелями и с диспетчером сразу. Мы вступили во всероссийский рыцарский орден нужных людей, в самую массовую секту, обрядившись в кепку и черный комбинезон летом, и замасленную телогрейку с кроличьим треухом - зимой.
отличительные знаки нашего теневого ордена - потертые чемоданчики в руках и запах перегара изо рта. звание "парень" присваивается вместе с устройством на работу в ЖЭК и выпиской трудовой книжки. "Петрович" должен непременно прслужить там пару лет и как следует выучить фразу: "поправиться надо, хозяин", "дед" должен поседеть в боях с раковинами и унитазами, и не просыхать неделями. Наша медаль "За отвагу" - хромированный разводной ключ, самолично спертый с военного аэродрома, наш Орден Ленина - наколка "ГСВГ" на левом запястье. Полученные цветы и конфеты мы дарим диспетчерше, чтоб не возникала.
В наших коммуналках - теснота и духота, спертый воздух с запахом вчерашнего борща и тетя дуся на лавочке у подьезда, которая все время подремывает, но никогда не пропускает кто, с кем и куда прошел. Мы не демонстрируем знакомум насечки на ключах по числу обутых клиентов - мы заслуживаем уважение способностью выдрать десятку за копеешную работу. Вместо" у него сто сорок квадратов на Октябрьской" мы говорим: Он два дня прокладку меняет! A если кто не врубился как это круто, добавляем: с помощником!
Наших политруков зовут ЖЭК, Коммунотдел и Водоканал трест. Мы не задаем вопросов. Они не могут ошибаться. Они знают ответы на все вопросы. Будь готов. Будь в строю, говори, думай и делай как говорят. Веди себя по уставу. Любимый галстук лимонного цвета вместе с очками с голубыми стеклами отправляются на свалку. Мы пристроились и мимикрировали, скрыв за лохмами и щетиной свой испуг перед жизнью. Мы храбримся и делаем вид, что мы состоялись. Мы делаем ничего для никого и получаем за это деньги, чтобы купить другое ничего. И чем больше ничего мы можем купить, тем полнее мы думаем, мы живем.
Место, где мы проводим большую часть жизни, похоже на морг, каким он бывает в американском кино. Цветовой спектр - от белого к светло-серому. Цветные и яркие детали, будь-то кофейная кружка или плакат, выглядят чужеродно и шокирующе, как порножурнал в школьной библиотеке. Иногда, бросая вялый вызов моргу, мы делаем перестановку мебели, бессмысленно меняя порядок табуретов и канцелярских столов в загажнной комнате. Странно, как будто передвижением ящиков с телами можно сделать обстановку в мертвецкой более непринужденной. Мы - полицаи. Вместо того чтобы спрятаться в лесу с вилами и снять "шмайссер" с убитого фрица, мы напялили на рукав повязку с крестом и истово принялись заслуживать у оккупантов корову и земельный надел.
Мы - японская рок-группа, поющая на английском. Мы запятнали честь нашего древнего самурайского рода, но и это не станет для нас пропуском в чарты биллборда, слов все равно не разобрать. Мы - самозванцы. Признаком завоеванной свободы считается возможность поздно приходить на работу либо не ходить на нее вовсе, проводя время в фитнес-центрах, ночных клубах и борделях. Часто все три заведения оказываются под одной крышей и с той же вывеской.
Мы разучились совершать даже самые простые действия, подвергая их ненужному анализу. Утренняя молитва у людей нового тысячелетия уступила место диалогу со вторым "я" у открытого холодильника. Мы научились относиться к продуктам, как к врагам, сразу оценивая потенциального противника на количество паленой водяры, которое можно купить вместо них. Итак, яйца, хлопья, бекон (пиво, портвейн и чекушка). Раньше я давился йогуртом, успокаивая себя тем, что пусть невкусно, зато полезно. Съеденный йогурт был индульгенцией за пару кружек бочкового. А вот недавно я услышал от одного, которому менял и расколотил мойку в кухне, что йогурт губительно влияет на мозг. Черт, я так и знал, а Клавка говорит, что это от водки у меня.
У меня на кухне - десяток стаканов для разных напитков. Если б ко мне пришли армянин, француз, немец, поляк и татарин, то они могли б выпить из подходящей им посуды. Но они не придут. Ко мне вообще не ходят гости. Зачем им ходить ко мне? Я не обсуждаю с ними икеевскую мебель и телесериалы, я не напиваюсь под ритуальные мужские разговоры о любовницах и бизнесе, мне плевать на женские истории о детях. Я не умею дружить. Я социопат. Часто я смотрю в окно и представляю, как все эти дома внезапно сотрясает мощная взрывная волна от сброшенной пару секунд назад на Тверскую атомной бомбы. Тогда бы я выскочил на улицу и стал бы орать тебе в лицо: ну что, дождался?! Что ты видишь умирая - холодильник "Львов" доставшийся в наследство от бабули? "Запорожец", не ездящий с афганской войны? Ребенка, который в детстве мечтал быть космонавтом, а вырос алкоголиком?
Ты прожил тридцать лет, ни разу не познав, каково это - пробираться влажными джунглями с "калашниковым" на шее или убегать берлинскими подворотнями от преследующих тебя агентов Ми-5. Все, что ты делал, - старался вкуснее пожрать, больше выпить и изощреннее потрахаться. Ты - банальность, вчерашняя новость, дешевое повидло. Я убью тебя, потому что у тебя - мое лицо...
Раскаска для принцессы из серии "Найди десять отличий".
[Ответ]
