Воронеж. 25.09.2023. ABIREG.RU – Интервью – В 2021 году на базе производственных мощностей компании «Албиф» было создано предприятие «Липецкое мясо». Сегодня компания занимается реализацией говядины класса премиум, а также производством свинины. В июле этого года компания начала экспорт говядины в Китай. «Абирег» пообщался с генеральным директором «Липецкого мяса» Сергеем Огановым о сотрудничестве с дружественными странами, о предпочтениях покупателей и о карьере в США.– Сергей, «Липецкое мясо» начало экспорт говядины в Китай. Расскажите, почему выбрали это направление?– Дело в том, что Китай – это, наверное, на сегодняшний день один из основных мировых рынков и покупателей говядины. Россия – это молодая страна в плане экспорта любой сельхозпроудкции, а Китай – это один из немногих на сегодняшний день рынков, который, во-первых, открыт для российской продукции, а во-вторых, сами понимаете, имеет много потребителей.Поставки говядины на один из самых быстрорастущих рынков – это скорее не выбор, а стратегия. Изначально мы вообще завод покупали и запускали именно для выхода на зарубежные рынки. Соответственно, большая часть продукции сегодня делается по спецификации под Китай. Мы работаем, для того чтобы развивать рынок и развивать бренд уже под китайский рынок.Знаете, существует такое понятие как культура потребления. Есть вещи и продукция, которые продаются в Китае и популярны именно там. Есть продукция и какая-то определенная культура потребления в России. Мы же занимаем позицию в среднепремиальном рынке, такая продукция больше востребована на территории Китайской Республики, чем у нас, чем в России.– Вы сказали, что российский рынок в плане экспорта очень молодой. Почему? – Потому что до начала 2010-х годов у нас практически этого рынка не существовало. Мы, в основном, импортировали. Россия с 90-х годов импортировала от 4 млн до 5 млн тонн мяса всего лишь. Я имею в виду и курицу, и птицу, и индейку, и свинину, и говядину. Потом наше сельское хозяйство стремительно выросло, и мы сегодня производим больше, чем мы потребляем.– Скажите, какой процент вашей продукции поставляется на российский рынок?– Поставляем около 60% нашей продукции.– Помимо Китая рассматриваются какие-то еще рынки? Какие страны считаете перспективными?– Мы работаем над открытием ближневосточного рынка. Чтоб вы понимали, говядина вся разная. Есть Южная Америка, которая производит большое количество животных травяного откорма. Это определенные вкусовые качества. Также есть Америка и Австралия, которые производят зерновой откорм. На сегодняшний день свободных пастбищных земель в мировом масштабе не так уж много. ESG повестка сильно сокращает пастбищные площади в Европе и США. В связи с этим получается так, что у них продукция дорожает, и себестоимость производства продукции идет вверх. В связи с тем, что у нас такая большая и замечательная страна, мы фактически № 1 по зерну, по его производству и по экспорту зерна, у нас есть перспектива увеличения поголовья и развития. Для этого нужен платежеспособный хороший рынок. Экспорт как раз и дает такие возможности.– «Липецкое мясо» занимается не только производством говядины, но и свинины. Ее поставляете на экспорт?– Мы поставляем свинину пока на ближнее зарубежье – это Беларусь, Казахстан и т.п. Поставляем какой-то объем в страны Африки. Мы недавно в Анголу отгрузили где-то 56 или 57 тонн свинины. Сейчас мы готовим еще партию, до конца сентября в районе 100 тонн тоже будем поставлять в Анголу, в Гану и, если не ошибаюсь, в Бенин. Есть у нас заказы, мы готовим этот объем. Возможно, будем открывать китайский рынок по свинине.– Я правильно понимаю, что у вас больше акцент на производстве говядины, нежели свинины?– Да, сегодня, мы делаем большой акцент на говядину.– В одном из пресс-релизов сообщалось, что предприятие готово «подстроиться под требования покупателей и производить продукцию в том ассортименте, который востребован на рынке». Какие сегодня предпочтения у покупателей?– Тут стоит вернуться к вопросу о культуре потребления. В России любят продукцию попостнее, потому что у нас есть определенная культура готовки, мы из говядины можем приготовить борщи, сварить мясо и т.д. Китайцы ж, например, любят продукцию пожирнее. Соответственно им больше интересен зерновой откорм говядины, крупные бычки и подобное. Есть продукция с более укрупненным жировым поливом.Вот очень хороший пример. Допустим, если брать российский рынок, то здесь практически не покупают кости. В Китае же очень развито потребление бульонных супов, они кости с удовольствием покупают. А мы, соответственно, вместо того, чтобы здесь их утилизировать, продаем туда, потому что там это востребовано. Вы ели когда-нибудь суп Фо Бо?– Конечно.– Чтобы его приготовить, сначала берется огромный чан, где варится бульон на жирных мозговых костях. Потом в него отдельно добавляются какие-то кусочки говядины, отдельно сваренные, добавляется рисовая лапша. Если вы приедете в Китай, у них огромное количество лапшичных. Вот сколько у нас киосков с шаурмой, у них такое же количество вот этих лапшичных. Люди могут по три раза в день есть этот суп. Это все культура потребления.Поэтому то, что для нас абсолютно неприемлемо, для них – деликатес. Еще китайцы хорошо потребляют внутренности, те, которые не совсем угодны на нашем рынке, или это сезонная продукция. Там же все это продается за другие деньги, там больший спрос.– В связи с таким активно развивающимся экспортом, планируете расширение завода?– Абсолютно планируем. Мы обязательно будем строить вторую очередь, расширять производство, увеличивать объемы говядины и свинины. По срокам же, конечно, рано что-то говорить.– Какая продукция вашего предприятия вам приносит больший доход?– У нас нет такого понятия, что что-то приносит больший доход. Наша задача – продать все животное, не только мясо, но и гипофиз, кровь, желчь, сетчатку глаза и т.д. Чем больше из этого животного мы продадим, тем больше будет доходность.– Вы сказали, что продаете кровь, желчь и подобную продукцию. Кто покупает это?– Фармацевтическая сфера. Из чего делаются вакцины, фармацевтическая продукция, как думаете? Животные не только нас кормят, они же нас и лечат.– Расскажите о нынешних мощностях вашего предприятия.– У нас мощности предприятия достаточно большие. Если запустим предприятие на полную мощность, мы можем произвести порядка 50 тыс. тонн полностью всего цикла продукции. Сегодня мы работаем где-то на 55-60% мощности. Мы сейчас ставим производство и потихонечку наращиваем обороты до нашей полной загрузки. До конца года выйдем на полную мощность.– Вновь вернемся снова к теме экспорта. С какими логистическими проблемами вы сегодня сталкиваетесь?– Скажем так, когда началась спецоперация, проблемы с логистикой были. И не только с логистикой продукции, но даже с логистикой денег. Цена очень выросла. Если я в среднем за контейнер платил где-то 4,5 тыс. долларов, то цена выросла на тот момент до 18 тыс. долларов. Сегодня эта цифра опустилась до 9-10 тыс. долларов, но это все равно дорого. Мы платим из своего кармана больше, чем, например, бразильские или европейские конкуренты. Мы бы могли пустить эти деньги на модернизацию, социальные программы для сотрудников и прочее. Но, видите, как… на сегодня пока у нас других альтернатив нет. Но цены на все снижаются, мы надеемся на лучший результат в будущем.– Вы поставляете свою продукцию в какие-то липецкие заведения?– Сегодня – нет. Сейчас у нас все рассчитано на индустриальную переработку.– А если поступят заказы от самих предпринимателей?– Внутри рынка, наверное, да, но это не наш фокус.– Сотрудничаете ли с мясоперерабатывающими предприятиями?– Однозначно.– Назовете несколько?– Сходу не скажу, но их много.– Расскажите, как сейчас экономическая ситуация повлияла на ваше производство?– Очень интересная ситуация на самом деле. Тут некие весы. С одной стороны, стало очень мало импортного оборудования, но с другой стороны появилось очень много отечественного, причем очень хорошего качества и не такого дорогого. Самое интересное, что мы стали смотреть больше на российское производство, потому что, во-первых, наши российские компании подтянулись в качестве, во-вторых, есть гарантия от производителя.Минус в том, что, так как мы до этого все смотрели на Запад, то наши ребята еще должны подтянуть мощности и сделать это очень быстро. В этом проблема. Я думаю, что еще какой-нибудь годик ,и наши производители подтянут свое производство, соответственно, и мы двинемся в эту историю. Я думаю, что там все наладится.– У вас сейчас на производстве какое оборудование?– У нас разное. Во-первых, учитываем, что завод был построен в период с 2009 по 2012 годы, а у оборудования есть определенный износ. Что-то мы привели в порядок, что-то отреставрировали. Но российское оборудование мы покупаем с удовольствием.Вот у нас стоит упаковочно-вакуумная машина немецкого производителя. Мне для того, чтобы перезапустить этот аппарат, посчитали 58 тыс. евро. Мы эти деньги потратили и купили китайское, турецкое и частично российское оборудование по параллельному импорту. На эти деньги мы купили три аппарата.Вообще, параллельный импорт никто не отменял. Знаете, есть такая очень интересная ситуация. Мы попали в сегодняшние условия с учетом того, что многие пришли из 90-х. Мы и мои товарищи в 90-х проходили и не через такие условия, мы тогда фактически строили новую страну. И эти люди наравне с молодыми и амбициозными ребятами используют механизм параллельного импорта.Помимо этого, наши китайские партнеры делают очень качественное оборудование, которое является полным аналогом тех же европейских. Посмотрите, что в Москве на улицах творится! У нас автопром сегодня на 30% уже состоит из китайских машин. С оборудованием происходит все то же самое.– Из-за введенных санкций поднялась ли конкуренция внутри мясной отрасли? У российских предприятий появилось больше возможностей?– Конечно, огромные возможности. Если сельское хозяйство взять, мы сейчас полностью замещаем зерновой фонд, мы работаем над своими собственными вакцинами, у нас огромное количество предприятий, которые производят суточное яйцо, допустим. Мы много уже чего заменили.Вообще знаете, для одного человека стакан может быть наполовину пустой, а для другого человека стакан наполовину полный. Для меня, например, стакан всегда наполовину полный. Я считаю, что эти условия санкций нашу экономику в моменте, может быть, как-то замедлили, а в перспективе для нас это просто большой и жирный плюс. Нам, наконец-таки, никто не мешает развивать свое собственное производство.– Вы не занимаетесь производством мраморной говядины?– Мы покупаем животных и под мраморку тоже, но это малый процент.– В регионах Черноземья неоднократно обнаруживались вспышки АЧС и, совсем недавно, сибирской язвы. Расскажите, какие у вас проводятся мероприятия по предупреждению таких серьезных заболеваний?– Конечно, на сегодняшний день отслеживаем, это очень серьезно. Мы сегодня транзит через Воронежскую область остановили. Мы не закупаем животных в этом регионе, к сожалению, хотя экономически для нас это было бы очень выгодно. В перспективе, когда снимут ограничения, мы вернемся, потому что это соседний дружественный регион.– Сергей, вы являетесь членом Британской академии бизнеса. Как вы в нее попали?– В свое время я заканчивал специальный курс – Doctor of Business Administration. Там я сделал очень большую работу, связанную с компьютеризацией производства, и у меня вышла книга по применению цифровых платформ в решении именно сельскохозяйственных вопросов. Там меня и пригласили стать членом Британской академии бизнеса.– Еще один интересный факт из вашей биографии. Вы занимали руководящие должности в агрохолдингах США. В связи с этим возникает вопрос, вы жили в США?– Да.– Почему вернулись в Россию и начали здесь заняться бизнесом?– Дело в том, что отъезд в США был не связан со мной лично, а был связан с моими родителями. Мне было около 23 лет, когда мои родители решили уехать из страны. Моя семья – армянские беженцы из Азербайджана, в связи с этим на тот момент была такая возможность для родителей выехать из страны. Когда они решили уехать, я просто не мог их оставить. В итоге я получил в США опыт именно в сельском хозяйстве, достиг определенных целей. После этого мне было интересно вернуться на родину и привести мои навыки сюда. Хотелось работать не на благо Америки, а работать на благо России.– С какими агрохолдингами работали в США?– Была такая компания, называлась Farmland Industries. Это был крупнейший агрокооператив фермеров в США. Потом эту компанию выкупила Smithfield Foods, и это стало называться Farmland Foods. Это то, где я начинал с самой-самой низкой позиции специалиста и дошел до каких-то высот.– Получается, вы имеете опыт работы в американских компаниях, и российских. Скажите, чем отличается стиль управления топ-менеджеров в этих странах?– Неправильно сравнивать людей и подходы. Все же конкретно от человека зависит. Для меня руководители делятся на определенные ранги. Есть руководитель, который просто хороший управленец. В американских компаниях очень много просто управленцев. В России все-таки люди, которые добиваются какого-то серьезного результата, помимо того, что они управленцы, они еще и хорошие бизнесмены, а многие из них еще и хорошие предприниматели. Для меня понятия «бизнесмен» и «предприниматель» – это две разные позиции, а управленец – это еще третья позиция. Человек, который владеет производством, должен быть и хорошим управленцем, и хорошим бизнесменом, и хорошим предпринимателем. В России этого много, во всяком случае, в госсекторе.– Вы бы себя как охарактеризовали, как управленца?– Я считаю, что человек не имеет права себя характеризовать. Тебя характеризовать должны люди. Для кого-то я хороший, для кого-то – нет. Для всех хорошим быть нельзя.

Подробнее здесь... [Ответ]